И, тепло улыбнувшись Десмонду, миссис О’Брайен подхватила его мокрые вещи и осторожно прикрыла за собой дверь.

Чай действительно оказался горячим, крепким и очень бодрящим. Не менее восхитительными были горячие, намазанные маслом ячменные сконы и большой кусок бисквита «мадера» прямо из печи.

Предубеждение Десмонда против Килбаррака, которое в свое время возникло исключительно из-за дурных предчувствий, начало постепенно исчезать после радушного приема, а теперь благодаря воздушному бисквиту практически растаяло без следа.

Еще тогда, когда Десмонд подъезжал к церкви в сопровождении неподражаемого Майкла, он заметил застекленную галерею, идущую через двор к дому. И сейчас Десмонду захотелось пройти по галерее в церковь.

В свой последний день в Риме Десмонд решил совершить сентиментальное паломничество в собор Святого Петра. Когда молодой священник вошел в приходскую церковь грязного захолустного ирландского городка, в его памяти еще были свежи воспоминания о величественном римском соборе. Он рассчитывал увидеть – и даже морально подготовил себя к ожидающему его потрясению – стандартную часовню с аляповатым алтарем и стенами, размалеванными ужасами крестного пути Христа.

И Десмонд действительно испытал потрясение, причем настолько сильное, что ему даже пришлось сесть. Он не верил своим глазам. Церковь была поистине прекрасна: подлинная готика, кладка и резьба по камню – настоящее произведение искусства. Величественный неф с проходами с обеих сторон. Готические колонны, поддерживающие ажурные воздушные арки, подчеркивали высокие сводчатые потолки. Изображения крестного пути Христа также были вырезаны из камня, причем, достаточно простые композиционно, они отличались изяществом и тонкостью исполнения. Невозможно было отвести глаз от освещенной алтарной части щедро позолоченного алтаря с прекрасной резной запрестольной перегородкой.

Десмонд упал на колени и возблагодарил Небеса за такой неожиданный подарок, за эту величественную церковь, где он, несомненно, сможет укрепиться в своем священном призвании и еще сильнее возлюбить Господа нашего Иисуса Христа. Он все еще был погружен в молитву, как вдруг послышались звуки органа и мальчишеские голоса, исполняющие хором гимн «Назови Его царем царей».

Десмонд тут же вскочил на ноги и поспешил подняться по винтовой лестнице, ведущей на хоры. Там группа мальчиков разучивала гимн под управлением какого-то молодого человека, но при неожиданном появлении Десмонда все сразу же замолчали.

– О, пожалуйста, продолжайте, продолжайте. Простите, что помешал вам. – С этими словами Десмонд подошел к молодому человеку и протянул ему руку. – Я отец Десмонд Фицджеральд.

– А я Джон Лавин, школьный учитель, отец. Мы здесь обычно репетируем.

– Ради Бога, простите меня, – произнес Десмонд. – У меня просто нет слов. Я не ожидал услышать столь прекрасное пение… и этот необычный, чудесный гимн в таком захолустье, как Уэксфорд.

– И все благодаря мадам Донован, отец. Она любит красивые мальчишеские голоса и, само собой, организовала здесь хор мальчиков.

– Вы замечательно их подготовили. Вам удалось добиться удивительной слаженности.

– Благодарю вас, отец, – улыбнулся молодой человек и, помедлив, добавил: – Если во время посещения прихожан у вас вдруг выдастся свободная минутка, может, заглянете к нам с женой, посмотрите на нашего первенца. – Он застенчиво улыбнулся. – Мы им так гордимся.

– Всенепременнейше. – Десмонд даже позволил себе произнести ирландскую идиому, пожал руку учителю, улыбнулся мальчикам и, все еще под впечатлением от увиденного и услышанного, вышел из церкви.