Разум отключается. Действую на эмоциях, которые бьют через край.

Оттолкнув от себя магистра, не задумываясь, за секунду формирую первое всплывшее в голове заклинание и отправляю в не ожидавшего нападения мужчину.

Магистра Пинталя впечатывает в стену ударом. Да с такой силой, что кажется, я слышу звук ломающихся костей. Но сквозь застилающую злость практически не чувствую испуга за содеянное. Наоборот, с трудом сдерживаюсь от желания добить такое мерзкое безнравственное существо.

— Т-ы… — с пола хрипит магистр, замутнённым взглядом смотря на меня.

— Я не товар и цены не имею! Советую вам хорошенько запомнить! – дрожащим от эмоций голосом громко кричу. И в этот момент аудиторию, в которой мы вели с магистром приватную беседу, наполняют люди.

Видимо, защита академии сработала.

Применять заклинания, тем более боевого порядка, за пределами специально защищенных помещений строго запрещено.

И я только что нарушила этот запрет. И совершенно об этом не жалела. По крайней мере, сейчас.

****

— Я глубоко разочарован, студентка Лаир. Я проявил сочувствие, дал вам второй шанс, о котором вы просили, обещая, что впредь ничего подобного не повторится. И что в итоге? Не прошло и суток, а вы снова напали на магистра Пинталя! Вы хоть понимаете, что натворили? Вы применили боевое заклинание по отношению к магистру академии, – на этот раз тон лорда Тхана был сух, как песчаный островок на западной границе нашего королевства. – О чем вы думали? Я вас спрашиваю, чего молчите?!

— Я… не думала, – выдавливаю.

И правда, в тот момент я не думала. Эмоции взяли верх, желание наказать магистра за унижение затмило здравый смыл.

Зато сейчас, стоя вновь перед очами лорда-ректора, я в полной мере осознала, что натворила. И понятия не имела, как теперь буду выпутываться.

От жалости к себе и жизненной несправедливости на глазах снова выступают слезы.

— Не смейте реветь! Ваши слезы в это раз вам не помогут! – раздраженно рявкает ректор, и я вздрагиваю. – Нужно было мозги включать, прежде чем делать! Нечего теперь давить на жалость.

Последние слова ректора задевают. Да так, что даже страх перед ним отходит на второй план.

Расправив плечи, вскинув в мгновение высохший взгляд, смело говорю:

— Я не нуждаюсь в жалости. Тем более в вашей.

Возможно, от понимания, что дальше учиться в Далвэйте мне уже не светит, или я просто еще не отошла от произошедшего с магистром Пинталем, во мне прорезается не свойственная моей натуре дерзость.

— Рад слышать, что вы не нуждаетесь в моей жалости. Потому что жалеть вас я больше не собираюсь. То, что вы отчислены, надеюсь, вам хватает ума понять. Если нет, то говорю вам четко: с этого дня вы больше не являетесь студенткой академии Далвэйт.

Разом наваливается усталость, под тяжестью которой плечи опускаются. В душе образуется пустота.

Вот и всё… Все старания, надежды, планы, мечты… всё уничтожено…

Что мне сказать родителям? Как смотреть в лица соседей и друзей?

Как жить дальше? Чем заняться?

Множество мыслей разом заполонили голову. Но я отмахнулась от них. Подумаю позже. Когда останусь одна.

— К тому же вам будет предъявлено обвинение в нападении на магистра академии. Дальнейшим разбирательством займется городская служба надзора за правонарушениями.

— Что? – хрипло спрашиваю, взглянув в черные бездушные глаза ректора. – Обвинение в нападении?

— А вы думали, что вам все сойдет с рук? – вскинув бровь, надменно спрашивает лорд Тхан. – Вам придется отвечать по закону за свои действия. Вы уже не ребенок и должны нести ответственность.