Подергав несколько ручек, ныряю в первую поддающуюся дверь. Глазами быстро обшариваю обстановку, и заметив массивный письменный стол у стены, ныряю под него. А через какую-то долю секунды ручка в двери, тихо скрипнув, опускается, и в комнату входит двое мужчин.

Закрываю рот рукой, чтобы не выдать себя неосторожным возгласом. Ну я и дурочка. Теперь-то уж точно подставила себя. Если б не поддалась панике, а еще лучше вернулась в галерею, можно бы было использовать оправдание. Но сейчас, под столом, в неизвестной комнате, мое пребывание точно вызовет вопросы. Настя – ты безголовое чучело! Вот кто!

Вошедшие не спеша пересекают комнату. Мне видны только их ноги. И я отчаянно надеюсь, что стенка стола надежно закрывает меня. К счастью, мужчины не задерживаются в кабинете, а целенаправленно идут к противоположной двери.

– Ты говоришь, поднялся с постели? – удивленно спрашивает один из них.

– Не сойти мне с этого места, доктор… – поспешно заявляет второй.

– Хм-м-м…

Дверь, тихо скрипнув, отворяется, и две пары ног заходят в соседнее помещение. Голоса становятся приглушенными, едва различимыми. К ним присоединяется третий. Почему-то именно его я слышу отчетливо. Не слова, не их смысл. А тембр... вибрации… едва заметные, хрипловатые нотки… Кожа мгновенно покрывается мурашками.

Встряхиваю головой, отгоняя наваждение. Сейчас самое время тихонько выбраться из своего укрытия и незаметно уйти. Внутри все замирает от страха. Каждый скрип из соседней комнаты, каждый звук, заставляет дрожать.

Медленно-медленно, сантиметр за сантиметром продвигаюсь назад. Стараюсь ничего не зацепить и не толкнуть. Пространства между столом и стеной слишком мало, да и кресло мешает. Как мне удалось так ловко протиснуться сюда, понятия не имею. Видимо, от стресса подсознание моментально нашло лазейку. А сейчас вот приходится думать головой. 

Но когда до вожделенной свободы остаются считанные шаги, меня словно что-то останавливает. И я вместо входной двери внезапно иду совершенно в противоположную сторону. Что-то в голове вопит не своим голосом, повторяя все те слова, которыми я себя обзывала минуту назад под столом. Только сопротивляться влечению я не могу. 

Затаив дыхание, замираю у входа в соседнюю комнату. Приоткрытая дверь так и манит хоть одним глазком заглянуть. Как тут удержаться?

Осторожно прижимаюсь щекой к стене. Прохладная шершавая поверхность остужает пылающую щеку. Мне и стыдно, и любопытно… И тянет неимоверно, словно магнитом.

– Ваше величество, вам все же лучше лечь в постель. Я настаиваю, – слышится голос.

Без труда узнаю в нем одного из входящих. Его тот, другой, по-моему доктором назвал.

– Нет, – тихий, но преисполненный уверенности ответ.

Снова по коже бегут мурашки. Сердце начинает биться в ускоренном темпе. Прижимаю руку к груди и, наконец, решаюсь заглянуть. В узкую щелку видна лишь часть комнаты. Взгляд выхватывает край диванчика у стены, часть окна и напряженную спину мужчины. Длинноватые, посеребренные сединой волосы касаются плеч. Голову обвивает тонкий золотой ободок. 

“Ваше величество”, – мысленно повторяю. Значит портрет соврал. Король Сильвестр намного старше, чем на картинке. А еще и похотливое чудовище, как говорит мадам Кану… Седина в бороду…

– Ты думаешь, я не понимаю, дорогой друг, – между тем продолжает мужчина. – Это мои последние дни. Ремиссия перед смертью… И я не желаю их провести в постели.

Закусываю губу, чтобы сдержать изумленный вздох. Умирает? Как так? И хоть я совсем не знаю этого человека, то есть дракона, сердце болезненно сжимается. Мне искренне жаль его. Я даже не могу объяснить, отчего чувствую неимоверную тоску, словно теряю кого-то дорогого и близкого. Наверное, все дело в том, что я столько времени провела с портретом, разговаривала с ним, прикипела душой. Даже когда Маркус нагло умыкнул меня из кареты, я ни на секунду не рассталась со своим ридикюлем. А теперь вот узнаю, что обладатель загадочных черных очей вскоре покинет этот мир.