– Вы правы, сей прискорбный инцидент действительно имел место.

– Я бы сказал, более чем просто прискорбный.

Почувствовав в его словах скрытый укол, она решительно вскинула голову.

– В Англии достаточно людей, которые хотели бы устроить переворот.

Ее резкий тон заставил его улыбнуться.

– Верно. Но я всего лишь интересовался настроениями в Петербурге.

– Обычные настроения, насколько я могу судить.

– Царь вернулся из путешествия?

Почему он спрашивает об этом? Только ли из праздного любопытства? Или тут что-то более серьезное?

– Когда я уезжала, он еще не вернулся, но сейчас, полагаю, уже в столице. Вообще-то император не извещает меня о своих передвижениях.

– По словам моего брата, император вообще редко ставит кого-то в известность о своих планах.

– Вы правы, к сожалению. У вас какой-то особенный интерес к царю Александру?

Лицо его вдруг посуровело, голос прозвучал жестко, с безошибочной ритмикой предупреждения.

– Мне нравится Александр Павлович, но у него есть привычка втягивать моего брата в рискованные предприятия каждый раз, когда это отвечает его интересам.

Софья растерянно моргнула.

– Если я правильно понимаю, лорд Саммервиль больше не состоит при императоре?

– Так оно и есть.

Так его это беспокоит? Что царь прислал ее в Суррей только для того, чтобы заманить лорда Саммервиля в Россию?

С трудом сдержав вздох облегчения, Софья торопливо поднялась.

– Мне нужно вернуться в Хиллсайд, пока леди Саммервиль не стала беспокоиться.

– Но вы еще не выбрали книгу, – напомнил Стефан, также поднимаясь из кресла.

– Как-нибудь в другой раз. Женщине в ее положении нельзя волноваться.

– В положении? – нахмурился Стефан. – В каком еще положении? Так Брианна рассказала вам…

– Не совсем так, но догадаться вовсе не трудно, если… – Она не договорила и прикусила язык. Надо же, чуть было не проболталась, что бедняжка Брианна страдает по утрам от тошноты.

– Получается, проницательный здесь не только я один.

– Дело вовсе не в проницательности. – И зачем она только поддалась на уговоры матери? Зачем согласилась выполнить это безумное поручение?

Поспешно распрощавшись, Софья устремилась к двери, но не успела открыть ее, как услышала голос герцога. Как же все нелегко, когда он рядом.

– Я, разумеется, увижу вас за обедом.

Она неохотно повернулась и с огорчением обнаружила, что он остался у стола.

– За обедом?

– Да, мой брат любезно пригласил меня отобедать сегодня в Хиллсайде.

Сердце затрепетало, но не от страха.

– Понятно. Тогда… до свидания, ваша светлость.

– Подождите, мисс Софья… – Он наклонился и поднял что-то с пола.

– Да? Герцог выпрямился и протянул руку:

– Ваша заколка, полагаю.

Сердце подпрыгнуло от страха, и кровь как будто похолодела. Проклятье. Как можно быть такой беспечной!

Застыв на месте, она отчаянно пыталась придумать оправдание. Герцог же тем временем пересек комнату.

– Я… она, должно быть, упала, когда я… любовалась видом из окна, – прошептала Софья, не смея поднять глаз. В горле пересохло.

– Несомненно.

Она протянула руку и взяла с его ладони заколку с брильянтами. Заметил ли он, как дрожали пальцы?

– Спасибо.

– Вам понравилось? Она вздрогнула.

– Что?

– Вид. Вам понравился вид?

– Да… Очень… – Его взгляд проникал, казалось, в самую душу. Боже, только бы уйти отсюда поскорее. – До свидания, ваша светлость.

С немыслимой быстротой и ловкостью он схватил ее руку и поднес губам.

– До встречи, мой ангел.

Прислонившись к двери, Стефан услышал шорох муслина и быстрые удаляющиеся шаги. Он втянул оставшийся после нее запах жасмина. Губы еще хранили тепло ее пальцев.