Какая-то сверхъестественная чувствительность к любой гнили в людях и их поступках каждый раз позволяла ему приносить в КГБ очередную кость, разжёвывая которую, можно было подавиться даже такому могущественному ведомству, как его.

Вот и в этот раз его попросили просто посмотреть доклады аналитиков по происходящим или будущим событиям, и что в итоге? Он по косвенным признакам выявил в рядах ГРУ предателя, да ещё какого! Вся контрразведка КГБ теперь хваталась за голову, только представляя себе объёмы той информации, которую полковник Поляков мог сдать американцам за годы своей работы в различных направлениях ГРУ. Начавшаяся разработка по нему, когда предположения Ивана подтвердились, держалась в строжайшем секрете, поскольку это мог быть такой удар по Министерству обороны, после которого нынешний министр Андрей Гречко мог и не оправиться. Андропову, который с ним находился в конфликте, как, впрочем, и со всеми остальными друзьями Брежнева, это было только на руку, а следовательно, операцию по поимке и разоблачению двойного агента нужно было провести максимально надёжно и правильно, чтобы комар носа не подточил.

Генерал-лейтенант, к которому он обратился с вопросом, схватился руками за голову.

– Он пошёл в американское посольство и написал благодарственное письмо в ЦРУ, – простонал он, – представляете себе, Юрий Владимирович? Советский гражданин идёт по своей воле в американское посольство и благодарит ЦРУ?! Кому вообще могла прийти в голову подобная идея?!

Андропов хмыкнул, поскольку, кроме Добряшова, вряд ли кто осуществил бы этот самоубийственный акт.

– Но главное, это ещё не конец истории, – Виталий Валентинович достал из кармана письмо и положил его на стол, – вот, полюбуйтесь, сегодня принесли, там, оказывается, тоже имеются любители пошутить.

Председатель КГБ аккуратно взял в руки вскрытое, проверенное на отсутствие всяких сюрпризов письмо и прочитал, кому оно было адресовано, «Ивану Добряшову от ЦРУ», и всего одна строчка на гербовом листе американского ведомства внутри:

«Благодарим за сотрудничество».

– Представляю лица тех, кто его проверял, – покачал головой Андропов, кладя письмо вместе с конвертом в большую хрустальную пепельницу, стоявшую на столе специально для подобных случаев, и поджёг документ. Оба посмотрели, как жёлтое пламя жадно пожирает бумагу. – Ну так что по остальному, Виталий Валентинович?

– Он наконец допечатал на машинке свои мысли по всем выданным нами событиям, и я его сегодня лично усадил на самолёт, отправив в Сочи, – ответил тот, – а то после его похода в американское посольство пришлось увеличить время его нахождения в Москве ещё на пару недель, хотя первоначально мы хотели избавиться от него как можно быстрее.

– Есть что интересное?

– Аналитики пока смотрят, но кое-что да, есть. Особенно это касается Афганистана, – кивнул генерал-лейтенант, – очень интересные выкладки по ситуации там накидал Иван, думаю, вам стоит их посмотреть, Юрий Владимирович.

– Хорошо, завтра после обеда найду для вас время, – согласился председатель КГБ.

***

Среди летящих со мной в самолёте я выделялся словно белая ворона: лёгкая куртка Adidas, белое поло, потёртые джинсы и белые же кроссовки, тоже немецкой фирмы. К тому же вместо огромных чемоданов, как было у всех остальных, более скромно одетых граждан, из всех вещей у меня имелся только небольшой спортивный рюкзак. На меня, конечно, косились, недоумевая, кто это, но некоторые узнавали, шёпотом на ухо рассказывая остальным.

Так что неудивительно, едва я только первым вышел из аэропорта Адлера, на меня, словно на упавшую сторублёвую купюру, бросились сразу с десяток таксистов. Я выбрал самого наглого армянина, поскольку он точно мог знать все злачные места города.