Василь бросил на Корсина странный взгляд. Сам оператор донного робота замер в отталкивающей позе. Голова чуть запрокинута назад, челюсть отвисла, глаза влажные, как камешки в ручье. Руки опущены между ног.

– Ну, ее нашел Корсин. – Василю не хотелось так говорить, но Корсин почему-то напугал его. И сильно. – Мы смотрели точность укладки, как и должны были, но робот всё рыскал где-то в стороне. Вот.

– Вот?

– Да.

До Демида кое-что дошло. Он внимательно посмотрел на Корсина.

– Что же это получается? Ты знал, где искать?

Лицо оператора прояснилось. Теперь оно выглядело чересчур гладким и безмятежным, но куда больше – неуловимо тошнотворным.

– Мы нашли дар Кан-Хуга. Царь Древних Океанов посылает нам свою обволакивающую волю. Это великое счастье.

Демид попытался прикинуть, когда именно оператор успел свихнуться. Сегодня ли? Корсин Вебер работал на трубоукладке, еще до «Святого Гийома», уже одиннадцать лет и всё, за что ни брался, выполнял средне, хоть и без ошибок.

«Ты мне никогда не нравился, Корсин Вебер, – подумал Демид, не сводя с него глаз. – Мне мало кто нравится, если уж на то пошло. Но хрен бы ты хотел поднять эту дамочку, если это твоих рук дело. Не понимаю».

Рация в руке Демида зашипела, и он вздрогнул.

– Золотозубый, что там у тебя?

Голос капитана был спокойным и отстраненным. Он не гремел и не требовал, но Демид знал, что любая остановка вне плана должна иметь серьезную причину. Словом, сейчас молния искала дерево. И скорее всего, золотозубое.

– Валер, тебе лучше самому всё увидеть. Без бутылки этого не объяснить.

– Кто-то пострадал?

– Да. Но никто из наших, так что выдохни.

– Мои выдохи слишком дорого обходятся. Сейчас буду.

Демид только сейчас сообразил, что у монитора сгрудились все, кто в этот момент находился на корме. Все в молчании таращились на женщину, лежавшую где-то на дне моря. Самую обычную, человеческую, а не деревянную, сорванную с носа какой-нибудь древней шхуны, чьи древние моряки, держа в руках древние пенисы, разглядывали ее пленительные изгибы.

Неизвестная была обнажена. По ее плотному бледному телу шарил луч фонаря. Напоминая черный пух, волосы застыли на свету, точно пойманные самим временем. Руки закрывали неподвижные полные груди. В ковшике ладоней, почти у самого подбородка, находилось нечто.

Демид ощутил, как его беспокойство спрессовывается в ком тошноты.

2.

Они встретились в коридоре. Это не было сделано специально, но так уж вышло, что Демид застал капитана и старшего помощника в одном из внутренних перешейков, по которому можно было выйти к мостику. Исаченко и Родионов тихо переговаривались. В распахнутую судовую дверь светило солнце, рассеивая тени.

– Вы бы хоть за фикусом спрятались, голубки. – Демид хотел было улыбнуться во весь рот, но подумал, что сейчас блеск золота будет неуместен. – Узнали что-нибудь?

Командовавший «Святым Гийомом» Валерий Исаченко внимательно посмотрел на вахтенного. Его проницательный взгляд никак не вязался с растянутым легким свитером, надетым под капитанский пиджак, и болтавшимся на шее мальтийским крестом.

– Мы послали запрос на берег, золотозубый. Получили дословно следующее: если сможете – доставайте. Так сказать, в рамках помощи международному правопорядку. А нам нравится международный правопорядок, верно, Демид?

– Так точно, товарищ капитан! – Демид не удержался и всё-таки пустил ртом солнечных зайчиков. – Но связались-то мы со своими, как я понимаю?

– Ну а с кем же? – фыркнул старпом. – Ты хоть представляешь волокиту с трупом, обнаруженным в водах Швеции, но вблизи Борнхольма?