Как епископ святой Ириней считал своим долгом противостоять многочисленным гностическим учениям, угрожавшим Церкви. Оценить размах гностицизма и степень его опасности для Церкви Ириней мог и в Малой Азии, и в Риме. Очевидно, в Галлии влияние гностицизма не было столь значительным: бóльшая часть паствы Иринея не владела греческим и латинским языками и едва ли была в состоянии читать гностические сочинения (хотя сами проповедники гностицизма и достигали Галлии)[27]. Судя по свидетельствам самого свт. Иринея, он противостоял гностицизму на расстоянии, имея в виду читателей в больших церковных центрах. Так, в предисловии к своему главному труду, «Обличение и опровержение лжеименного знания», он говорит о себе как о находящемся в удалении от своего адресата, в среде, где большинство населения говорит на «кельтском» языке[28].
Подобным образом свт. Ириней поступил и в споре о праздновании Пасхи, где он стремился помочь в решении конфликта, не затрагивающего непосредственно его общину: святой выступил в защиту малоазийской традиции в датировке празднования Пасхи и окончания предпасхального поста, призвав Римского епископа Виктора не предписывать другим церквам римскую практику в качестве обязательной. Оба случая подтвердили прижизненный общецерковный авторитет святого Иринея.
В православной и католической традициях свт. Ириней почитается как священномученик. В древней церковной литературе неизвестно описание мученичества святого Иринея. Самое раннее известное упоминание об Иринее как о мученике принадлежит блаженному Иерониму, который называет его мучеником в комментарии на Книгу пророка Исаии[29]. При этом в сочинении Иеронима «О знаменитых мужах», где есть специальная глава, посвященная Иринею[30], упоминание о его мученической кончине отсутствует. Поскольку книга «О знаменитых мужах» была написана раньше, чем комментарий на Книгу пророка Исаии, есть основания полагать, что Иероним не сразу получил сведения о мученической кончине святого Иринея[31].
Остановимся на двух аспектах богословия священномученика Иринея: на его теории искупления, вновь обретшей острую актуальность в православном богословии XX столетия, и на его роли в формировании и защите новозаветного канона.
Священномученик Ириней Лионский не только явился свидетелем и продолжателем предания, восходящего к апостолу и евангелисту Иоанну Богослову, но и показал себя как защитник и талантливый последователь богословия апостола Павла. В третьей книге сочинения святого Иринея «Против ересей» содержится пространное рассуждение против еретиков, подвергающих сомнению авторитет Павла[32], где Лионский епископ подтверждает тезис о влиянии Павла на евангелиста Луку, ставший неотъемлемой частью церковного Предания.
В том же сочинении «Против ересей» учение апостола Павла о Христе как новом Адаме становится основой для оригинальной теории искупления. Согласно этой теории, все события жизни Христа рассматриваются как повторяющие события жизни Адама, только в обратном порядке. Смысл теории заключается в следующем: все то, что Адам должен был исполнить, но не исполнил, за него исполнил Христос; всякая ошибка Адама была исправлена Христом; всякий грех Адама был уврачеван Христом. В научной литературе это учение получило название «теории рекапитуляции» (от лат. recapitulatio, соответствующего греч. ἀνακεφαλαίωσις – «возглавление»). Данный термин, используемый свт. Иринеем, буквально означает «переоглавление», то есть перечисление глав списка в обратном порядке. Список дел, подлежащих «переоглавлению», составляют все дела, которые Адам либо не совершил вовсе, либо совершил не так, как было заповедано Богом. Для исправления и уврачевания того, что было нарушено прародителями, Христос стал новым Адамом: