Она скривилась так, словно остановилась у городской клоаки. Её передернуло от отвращения, кажется, даже руки затряслись. Запнувшийся работник, которому досталось сразу же два свертка, получил увесистый подзатыльник от химеры и едва не упал.

Внутри меня поднялось возмущение. Отношение, как к скотам, честное слово!

Вдруг за деревьями, где терялась аллейка к дому, раздался чей-то испуганный вскрик, за которым послышался оглушительный звон и звук разбившейся посуды.

В этом крике я узнала голос Греты.

Ноги сами понесли меня вперед. Туда же рванула и Ариадна, хотя я несколько обогнала ее.

Сердце колотилось от мысли, что именно я могла увидеть.

И мои опасения подтвердились. На аллее, роняя огромные слезы, сидела Грета. Её колени были разбиты до крови. Алые капли стекали по ногам и капали на землю. Рядом лежал растрёпанный свёрток, усыпанный осколками белоснежного фарфора. Да, да, слуги переносили в дом множество драгоценной посуды.

- Грета! – воскликнула я, кинувшись в девочке, но, когда я уже была совсем близко, кто-то грубо оттолкнул меня в сторону, и я полетела в траву, больно ударившись рукой об спрятанный в зарослях пень. Боль была такой сильной, что на мгновение потемнело в глазах. Но я всё равно поднялась на ноги, пытаясь не обращать внимание на то, что рука повисла вдоль тела, а рукав платья безнадёжно разорван.

Ариадна уже уводила прочь ковыляющую Грету, в то время как другие служанки поспешно убирали осколки.

Я знала, что моё падение было делом рук этой страшной женщины. Точно также я знала, что Грету она точно не пощадит, поэтому с упорством дикого осла рванула следом, пытаясь сдерживать стоны из-за боли в руке.

Нагнала их уже у чёрного входа в дом и перегородила дорогу.

- Куда вы ведете ребёнка? – грозно бросила я, чувствуя, что готова ради Греты на что угодно. – Я приказываю вам оставить девочку в покое!!!

На лице Ариадны сперва отразился неподдельный шок, сменившийся жутким презрением, а потом и гневом.

- Да кто ты такая, чтобы мне приказывать??? – прошипела она, и я бы не удивилась, если бы в этот момент у неё изо рта высунулся раздвоенный язык. – Уйди прочь, столичная подстилка! Его Светлость берёт тебя в жёны только для того, чтобы хорошенько вытереть об тебя ноги, так что не обольщайся своим положением якобы невесты. Кажется, твоё место в свинарнике... – она указала на мой перстень с изображением свиньи и расплылась в торжествующей улыбке. – Могу предложить поработать в конюшне! Потаскаешь навоз и почувствуешь райское наслаждение!!!

Я скрипнула зубами от гнева, а потом посмотрела на бедное дитя рядом. Девочка вся сжалась и почти до крови прикусила губу. Её ноги были измазаны потеками крови, а руки дрожали, как у больного старика.

Её вид придал мне небывалых сил. Спасать обездоленных всегда было моей мечтой.

Выровняла спину, посмотрела Ариадне в глаза с видом ангела правосудия и произнесла:

- Если сейчас же не отпустите девочку, я использую все свои связи, все свои знакомства и всё своё влияние, и вас вышвырнут отсюда, как миленькую! Думаете, с такой репутацией, как у меня, трудно распространить молву о ничтожной управляющей, которая мнит себя хозяйкой поместья де Армье? В вас будут тыкать пальцами на площади, на рынке и в каждой лавке! Вы станете изгоем, и всякий будет смотреть на вас с отвращением, особенно если я о-очень сильно постараюсь. Вы всего лишь простолюдинка, а я законнорожденная леди, и это чего-то стоит. Так что с дороги, служка, и нечего мешать госпоже! Кстати, именно такой вам дал приказ Его Светлость: учитесь служить мне, как должно!