Когда святая Нина спросила Авиафара о хитоне Господнем, он рассказал ей то, что передавалось в их роду из поколения в поколение, – о главном раввине общины Элоизе, который привез хитон Иисуса из Иерусалима, о матери его, пророчице, которая услышала ухом сердца стук молота, вбивающего гвозди в руки и ноги Спасителя, и умерла, прокляв единоверцев, убийц Богочеловека, о сестре Элоиза Сидонии, которая поглощена была землей вместе со священной одеждой Господа.

– На этом месте растет самое большое дерево, какое можно найти в окрестностях Мцхеты, кедр, таинственное и чудесное растение, – сказал Авиафар. – Я сам видел над ним Божественный свет и в нем лествицу Иакова, Ангелов восходящих и нисходящих…

Святая Нина вспомнила то, что она видела ночью в царском саду, и спросила:

– А были ли такие дерзкие, которые пытались достать хитон?

– Были, – вздохнул Авиафар. – Адеркий, Амаэль и некоторые другие из царей наших, так как кедр находится в царском саду и простым людям недоступен. Но и тех, кто по царскому велению начинали копать, опаляло пламя, вырывавшееся из земли. Были и чудесные видения, которые пугали малодушных идолопоклонников. Однажды слетелось в царский сад великое множество каких-то черных птиц, которые каркали подобно воронам и даже хрюкали как свиньи, а потом они все полетели к Арагви, омылись в ее водах и поднялись в воздух совершенно белыми. Они вернулись в сад, расселись на ветвях кедра и огласили окрестность дивным ангельским пением.

– Никто не мог понять, что это значит, – послышался тихий голос Сидонии. – А ведь так было прообразовано будущее просвещение идолопоклонников верой Христовой… Это было предвестие о твоем приходе, дорогая Нина.

Они помолчали. Потом Авиафар, как бы очнувшись от раздумья, привстал и спросил, обращаясь к святой Нине:

– Что… что нам делать?

– Выйдем на проповедь, ибо пора, – сказала святая.

Авиафар и дочь его стали проповедовать в своей общине. В первые же дни обратились к Христу шесть женщин. Спустя неделю священники подняли народ, схватили главного раввина с его дочерью и заперли в темнице, намереваясь утром побить их камнями. Но это получило огласку на весь город, слух об этом дошел и до царя Мириана. Он послал слуг освободить приговоренных к смерти и привести во дворец.

– Я много думал о силе Креста, – сказал царь Авиафару. – Но не есть ли он одно из воплощений Ормузда?

И приказал ему без всякого страха рассказать о том, что есть вера в Христа и в Крест Его. И Дух Святой стал говорить устами первосвященника. Изо дня в день призывал его к себе царь Мириан и приказывал говорить. Сомнения все еще гнездились в его сердце, но они быстро таяли… Он приказал своим слугам следить за тем, чтобы никто не обижал в Мцхете проповедников веры христианской.

– Пусть говорят открыто на всех площадях! – сказал он.

Узнав обо всем этом, царица Нана воспылала гневом и приказала строить в Мцхете новый идольский храм – огромный храм Венеры. Его построили и поставили в нем высеченную мастерами из мрамора статую «богини», высотою в три человеческих роста. И много нашлось угодников царицы, которые столпились в новом капище, поклоняясь статуе нагой женщины. Господь не оставил этого деяния царицы без наказания – она тяжко занемогла. Лучшие врачи и знаменитейшие знахари пытались ее лечить, но безуспешно. Болезнь становилась все страшнее.

Одна из женщин, прислуживавших царице, сказала ей, что надо обратиться к человеку, который в Мцхете излечил от самых тяжких недугов множество людей, – исправил ноги хромым, открыл глаза слепым, развязал язык немым, и все это – силой молитвы ко Христу и осенением Креста.