Линарис не ожидала, что ей тут же ответят. Она рассчитывала услышать крики отчаяния, проклятия и стерпеть даже ругань. Девушка не была высокомерной и заранее заготовила спокойные ответы и разумные доводы. Если никто не встанет на защиту их отступления — Империя с легкостью перебьет их всех из технологичных арбалетов.

Но вместо заготовленных слов изо рта Линарис вырвался только воздух. Сотни жителей подняли свои руки и начали осторожное движение к Линарис. Вслед за первой сотней в воздух поднялись еще столько же рук. Не такие уверенные поначалу, они быстро окрепли, сжимая пальцы в кулаки. Всего пару секунд — и перед ней не было ни одного жителя, кто не поднял бы руку, желая встать на защиту города. В этот самый момент Линарис осознала, что значит — быть любимым правителем, которому верят люди. Они готовы были выслушать любую ее прихоть и нырнули бы в горящее пламя по одному лишь приказу. Потому, что до сих пор не было ни одного раза, когда эта девочка не оправдала бы их доверие.

— Сотни будет достаточно, — стараясь побороть хрипоту в голосе, проговорила Линарис. — Двадцать эльфов, чьи стрелы поразят врагов из тени деревьев и восемьдесят пеших солдат, вооруженных щитами и копьями, чтобы встретить конницу стоит ей только пробиться сквозь ворота.

— Марина и Волген тоже сражаются? — к повозке, на которой стояла Линарис подошел огромный тролль. Девочка приветливо улыбнулась ему и присела на крышу, обращаясь к троллю по имени:

— Конечно, Баалзит, ведь они поклялись защищать нас.

— Хм, — тролль задумался, почесывая начисто выбритый подбородок острым когтем. — Тогда слушайте звуки ветра, может так получиться, что мы победим прямо здесь и сейчас. Не правда ли, парни!

Тролль закричал, поднимая огромную дубинку в воздух и в ответ ему полетели одобряющие крики. Из толпы шагнули несколько орков и огров, парочка гномов и с десяток людей, одетых в добротную, пусть и скованную на скорую руку броню. Понемногу сотня защитников отделялась от толпы, прощаясь с друзьями и семьями. О смерти они не думали, считая, что смогут с легкостью победить, разбить врага и вернуться героями. Баалзит взревел, обрывая прощания и командуя разношерстному войску сопротивления двигаться к южным вратам. Уже не нужно было обладать утонченными нюхом и слухом, чтобы увидеть, как вдалеке ломаются и падают деревья, доносятся звуки барабанов Империи, и слышится мерный топот латного войска. Воинство развернулось и увидело перед собой приветливую улыбающуюся девочку. Их избранную принцессу, Линарис.

— Ты навсегда в моем сердце, Баалзит, — улыбнулась Линарис и дотронулась до руки тролля. Тот благодарно фыкрнул и двинулся вперед. На его месте оказался угрюмый гном. — Ты навсегда в моем сердце, Дунли, — у Линарис не было собственной семьи. Она никогда не знала ни матери, ни отца. Росшая в одиночестве, страхе и тьме, девочка привыкла бояться и выживать. Все изменилось, стоило ей только встретить своего Учителя. И пусть ее путь не был радостным и чистым, в итоге она смогла попасть сюда. К вот этим вот людям и нелюдям и они — доверились ей и полюбили девочку. Они стали ее семьей, поэтому не было ничего удивительного в том, что она поименно знала каждого участника сопротивления. — Ты навсегда в моем сердце, Винз, — человек улыбнулся, кивая Линарис.

Они все были для нее близкими родственниками, о которых она должна была заботиться и оберегать. Наступит день и она прольет достаточно слез, оплакивая тех, кого сегодня отправила на смерть. Линарис Грейскейл не любила плакать и жалеть других. Непонаслышке знала, какой отвратительной и страшной была жизнь. Потому, когда попрощалась с последним из воинов, она выждала пару минут и развернулась, громко окликивая свое воинство. Те остановились, глядя на маленькую девочку, в глазах которых скрывалась настоящая опасная сталь: