На базе в Рамзау обе сборные находились уже больше недели. За это время Жене успела порядком надоесть подобная совместная жизнь. Конечно, бо́льшую часть дня женская сборная не встречалась с мужской, так как у них были разные расписания. Зато вечера обе команды проводили вместе, потому что ни на что другое, кроме пустой болтовни, времени не хватало. Женя посмотрела на часы и вдруг забеспокоилась. «Слишком задерживается», – пронеслось в ее голове. Чтобы отвлечься от нехороших мыслей, она повернулась к Антону Лукову, объяснявшему остальным ребятам преимущества поздней женитьбы, и спросила:

– Чиполлино, напомни-ка о своих мечтах? В два раза моложе?

– Соотношение сорок и двадцать меня устраивает, – улыбаясь, сказал Луков.

– Чем может привлечь юную старлетку сорокалетний мужчина? Умом и интеллектом? Вряд ли двадцатилетней дурочке нужен мудрый партнер. Разве что тем несчастным, кому в детстве не хватало отцовской любви. Они-то, бедняжки, которым, по правде говоря, лучше обратиться за помощью к психологу, чем прыгать в постель к какому-то престарелому кобелю, обычно ищут себе «папочку».

Кое-где послышались одобрительные возгласы, но, как догадалась Женя, ребята внимали вовсе не ее словам. Скорее они радовались тому, что у Субботиной на почве ревности слетела крыша и она решила устроить цирк, сделав очередной скучный вечер весьма интересным.

– Думаешь, сможешь завлечь глупую девицу своей красотой? – Женя сделала паузу, недвусмысленно говорившую о том, как нелестно она оценивает внешность Лукова-Чиполлино. – Что ни говори, ни один сорокалетний дядька не способен потягаться с тридцатилетним красавчиком. Только если он голливудская звезда или известный аристократ. Они-то и в пятьдесят лет умеют сразить наповал. А у обычного мужика в сорок уже фигура испорчена от гадкого образа жизни и лицо помято – по той же причине. В его глазах светятся тоска и безысходность. И все это способно выиграть у юношеского задора? Никогда!

Луков поднялся с кресла и, сделав несколько шагов вперед, принял выгодную позу, подчеркивающую его физическое совершенство.

– Думаю, что в сорок лет моя фигура останется прежней.

– Мой папа тоже так думал! – парировала Женя, и эта фраза вызвала дружный смех, потому что каждый вспомнил о круглом животе тренера Субботина. – А сейчас он похож на лысого Карлсона, такого же веселого и полного энтузиазма. Как ты считаешь, его интересуют двадцатилетние красотки?

– Если я не ошибаюсь, ему шестьдесят, – начал Луков, но этот довод показался окружающим неубедительным, так как своей страстной речью Женя уже почти победила, осталось лишь поставить триумфальную точку.

– Остается лишь одна причина, по которой молодая девчонка составит компанию старому пердуну, – послышался вдруг голос главного тренера Субботина, и все мгновенно притихли, поняв, что он уже давно наблюдает за этим спектаклем.

– Спасибо, отец, за помощь. Я сама знаю ответ. Банально, но это – деньги.

– Черт подери! – воскликнул Субботин, и щеки его раскраснелись. – Я имел в виду любовь!

Ответом на последнюю фразу был оглушительный смех, наполнивший холл. Каждый оценил юмор уважаемого отца Жени Субботиной, и ни один не подумал о том, что тренер искренне верил в сказанное им.

– Зубоскалы! – с раздражением махнул рукой Валерий Алексеевич и ткнул пальцем в огромные часы, висевшие на стене. – У вас осталось тридцать минут! И спать!

Краем глаза Женя увидела вошедшую через главный ход женщину, несшую в руке длинный узкий чемодан. Быстро, стараясь не привлекать к себе внимания, она начала подниматься по лестнице на второй этаж, где располагались номера спортсменов. Женя устремилась следом за ней, не слыша окликов друзей и коллег, которым не хотелось отпускать ее.