– Покажи.

Юноша полез за пазуху, доставая свернутый в трубочку пергамент и разворачивая его одной рукой. Упавший откуда-то сверху лучик коснулся печати, и та вспыхнула, мгновенно превратившись в черное пятно. Несколько секунд – и пергамент начал тлеть, на глазах рассыпаясь пеплом. Последний клочок выпал из руки и дотлел уже в дорожной пыли.

– Проезжай!

Створки ворот стали со скрипом разъезжаться в разные стороны. За ними обнаружилась чугунная решетка, которая неспешно поползла вверх. Когда образовался проем, достаточный для того, чтобы прошел человек, ведущий лошадь в поводу, ворота и решетка остановились. Пришлось спешиться и дальше весь путь проделать на своих двоих.

Едва он ступил на подъемный мост, сзади послышался натужный скрип. Готик быстро обернулся – решетка и половинки ворот занимали свои места. Они двигались как бы сами по себе, ни одного человека не было заметно поблизости, никто не крутил ворот, не налегал на створки. «Магия!» – догадался юноша.

В полном одиночестве, если не считать своего коня, Готик пересек мост и прошел под арку второй башни, точной копии первой, сразу очутившись на широком плацу, вытоптанном до твердости камня. Здесь даже подковы тяжелых рыцарских коней не оставляли следов.

Справа и слева возвышались мрачные здания – жилые и учебные корпуса. В глубине виднелось еще одно строение – собор, узнаваемый по шпилям и остроконечным кровлям. Из-за корпусов выглядывали другие здания – приземистые, сложенные из массивных камней – казармы, конюшни, кладовые, кухни. Кроме Готика тут оказалось еще несколько юношей, тех самых, прибывших чуть раньше.

Осмотреться как следует не дали – какой-то рыцарь мигом оказался рядом.

– Новенькие? – деловым тоном осведомился он. – Чего застыли? Ставьте коней во-он там, – он указал рукой, – и живо на плац.

– Простите, вы не подскажете… мое письмо там сгорело у ворот, и я не знаю, – начал было Готик, но его решительно остановили:

– Потом! Все потом! Не дай бог тебе опоздать на первое построение! Вот беда с этими провинциалами…

Юноша вспыхнул – его еще никто так не называл! – и уже хотел было заставить незнакомца проглотить обидные слова, но вовремя разглядел эмблему на его тунике, обтягивающей стройное сильное тело, и сам подавился всем, что хотел сказать. Кем бы ни был этот рыцарь, он уже был драконоборцем, а Готику еще предстояло заслужить это звание.

– Бегом-бегом-бегом! – Рыцарь подкреплял свои слова энергичными хлопками. – С третьим ударом колокола вы все должны быть на плацу!

Словно подтверждая его слова, послышался звон колокола, и новички сорвались с места.

– Быстрее! Быстрее! – несколько конюхов встретили их торопливыми криками. – Расседлать лошадей – и живо на плац!

– А если у кого-то нет лошади? – тут же пискнул невысокого роста веснушчатый парнишка.

– Тогда бегом на плац, пока тебя не заставили чистить чужих коней! – прикрикнул конюх, и веснушчатый сорвался с места с такой скоростью, словно от этого зависела его жизнь.

Готика не пришлось ни упрашивать, ни обучать премудростям ухода за лошадьми. Он завел своего мерина в свободное стойло – благо таких тут было много, – быстро расседлал, повесив седло на крюк, скрутил жгут из соломы и обтер конские бока.

– Ловко у тебя получается!

От неожиданности юноша чуть не выронил жгут. В дверях денника обнаружился незнакомый юноша. Трудно было сказать, сколько ему лет – ростом он был на уровне Готика, да и шириной плеч не уступал, но над верхней губой не росло ни одного волоска будущих усов. Зато светлые, с золотистым отливом волосы спускались ниже плеч. Будь незнакомец чуть менее развит физически, его вполне можно было принять за переодетую девушку.