Подойдя вплотную, я увидела площадку на месте недавно снесенного дома. Ее уже расчистили и обнесли с двух сторон забором.

– Это то, что мы искали? – подал голос Валька.

– Да.

– Тогда начинай объяснять.

Оглядевшись, он присел на выступ ограды и похлопал ладонью рядом с собой, предлагая мне присоединиться.

Я села, сняла кепку и принялась вертеть ее в руке. Валька терпеливо ждал, с улыбкой глядя на меня. Мол, давай выкладывай, готов выслушать любую чушь.

– Его что-то связывает с парком, – сказала я, точнее, произнесла вслух то, что уже некоторое время не давало мне покоя.

– Кого? – не понял Валька.

– Убийцу. Человека, который вчера пытался утопить труп.

– Логично, если он сделал это в парке…

– Трупов было два.

Тут Валька слегка насторожился, может, засомневался в моей вменяемости.

– Труп мужчины нашли в доме, который сломали несколько дней назад. Он стоял вот здесь, – я ткнула пальцем себе за спину.

– Думаешь, убийца – кто-то из работников парка? Охранник? Дворник? Администратор? Тот, кто знает парк как свои пять пальцев, отлично ориентируется здесь и может незаметно отлучиться с рабочего места?

Я кивнула.

– Только непонятно, как он труп сюда привез. Ты же видел парковку. Очень мало шансов пройти незамеченным.

– А если он прятал их где-то на территории? Парк огромный. В старой части полно брошенных зданий. Я смотрел в Интернете, парк открыли в пятидесятых, что-то типа ВДНХ областного масштаба. Построили двенадцать павильонов. Потом идея заглохла, павильоны пытались подо что-нибудь приспособить, но не особо удачно. В перестройку здесь все и подавно захирело. Теперь те здания, что еще держатся, распродали. Но не все. Я думаю, в некоторые из них лет по десять не заходили ни разу.

«А ведь точно, – думала я. – Вот и объяснение присутствия на трупе строительной пыли. Этих людей убили несколько лет назад, возможно, здесь, в парке. И спрятали тела в развалинах. Теперь, когда павильон наконец-то решили привести в порядок, убийца испугался, что тела обнаружат, и попытался от них избавиться».

Однако кое-что смущало.

– Если он прятал трупы в павильоне, зачем рисковать, перетаскивая их? Какой в этом смысл?

– Смысл есть, если развалины имеют к нему отношение. Менты начнут задавать вопросы, и неизвестно, что из этого выйдет. Вдруг несколько лет назад у него, к примеру, жена пропала вместе с любовником? – Валька засмеялся, давая понять, что это шутка. – Слушай, а чем ты занимаешься, когда не бегаешь? – вдруг спросил он.

– В смысле где я работаю?

Он кивнул, я объяснила, а Валька удовлетворенно кивнул.

– Ясно. Я подумал, может, к трупам у тебя профессиональный интерес. Оказывается, это хобби.

– Кончай, а? – не выдержала я.

– Ладно, не обижайся. Просто красивая девушка могла бы найти не такое экстремальное увлечение.

– Крестиком вышивать?

– Ну, необязательно. Все-таки любопытно, откуда такой интерес?

В ответ я пожала плечами:

– Как-то все… сложилось. Сама не знаю. Сначала таинственный дом… Людка надо мной потешается, а я чувствую: что-то с ним не так… Ну а потом трупы. Про сестру хозяйки моей квартиры я тебе рассказывала?

Он кивнул.

– И про сестру, и про записку, которую ты нашла. То, что ты это связала, вполне естественно, но… – Тут он почесал бровь, сделал паузу, должно быть подбирая слова. – Логичность построений часто обманчива. Из-за отсутствия сведений, которые не дают полноты картины, и даже из-за простой увлеченности. Версия тебе понравилась, и ты уже не видишь ее недостатков. Я хотел сказать, – засмеялся он, – не торопись с выводами. А трупами вообще-то должны менты заниматься.