— Давай договоримся, — оборвал он меня мягко. — Я переживаю. И нет, тебе не стоит переживать об этом.

— В отпуск тебя, значит, не отпускают.

— Придумаем что-нибудь.

Сдержать тяжелый вздох не вышло.

— Эй, ну не вздыхай так. Садись за ноут и займись заказом еды и вещей. И всего, что нужно.

— У меня достаточно вещей. За ними надо будет просто съездить ко мне.

— И это сделаем.

— Спасибо тебе большое.

Он будто напрягся, даже показалось, что зубами скрипнул.

— Что-то не так?

— Фень, перестань меня благодарить.

— Я не могу.

— Тогда раз. Раз в месяц.

— Раз в день.

— В неделю.

— Думаешь, я так долго у тебя задержусь?

— Ты же сказала, что не помышляешь о побеге. Нехорошо врать.

— Я просто планирую быстрее поправиться.

— Ладно. Я буду через час.

— Хорошо.

Я подождала, пока послышатся гудки, и улыбнулась. Ладно. Жизнь — она ведь длинная. По крайней мере, здесь, далеко от войны. И нет ничего такого в том, чтобы занять немного чужого времени. Никогда ведь не знаешь, когда его придется вернуть.

Мало ли, что задумала Судьба.

7. 7

Только задумка ее оказалась какой-то весьма непрозрачной. Я обыскалась собственные трусы, еле откопав их под полотенцем на сушилке в ванной. Сволочь еще и их постирал. Застонав, я направилась одеваться. Пальцы едва шевелились и не могли толком ничего держать. Встретить Сволочь в полотенце? Так с него станется предложить меня одеть. Я повозилась еще какое-то время, но кончилось тем, что вскипела, бросила трусы на пол и принялась топтать, будто они были виноваты. Ну нет, я так не сдамся! Что я, каким-то трусам проиграю этот бой? Оглядевшись, я потащила трусы к двери, зацепила за ручку, оттянула большим пальцем в сторону и уже было закинула ногу, предвкушая победу… только тут обнаружила на себе изумленный взгляд Сволочи, стоявшего в коридоре. Он еще и голову на бок склонил, что выражало у оборотней интерес не только человеческой, но и животной сущности. Черт бы побрал его бесшумность!

— Я… ну… — начала блеять я, замирая.

Любое неверное движение, и я либо хлопнусь, оставив одну ногу в натянутых на ручке трусах, либо потеряю полотенце. Но вряд ли уже попаду в более идиотское положение.

— Я сначала подумал, ты вешаться собралась… — Сволочь поставил бумажный пакет на пол и подхватил меня на руки, непринужденно стягивая с ручки и мои трусы.

— На трусах? — насупилась я.

От смущения грудная клетка по ощущениям остекленела, и стало невозможно вздохнуть. Но Сергей спокойно усадил меня на диван, встряхнул трусы, придирчиво сощурившись на них, и опустил к моим стопам.

— Кажется, так. Давай. — И непринужденно натянул их мне на ноги.

— Я должна была справиться сама, — хрипло выдавила я, глядя как безмятежно он решает такую своеобразную проблему.

— Тогда ты решишь, что сможешь уже прожить без меня, и будешь мне это предъявлять в каждом споре, — усмехнулся он устало. А потом поднял взгляд, и, глядя в мои глаза, подтянул трусы мне на бедра, бережно поправляя резинку. Наощупь. — Нет уж.

— Перестань, — закатила я глаза, только Сволочь снова поднял меня на руки и понес в кухню. — Я умею ходить! — Ноль реакции. Он подхватил пакет, брошенный в коридоре, и направился в кухню. А я почувствовала, что его куртка отчетливо пахнет гарью. — Ты на пожаре был что ли?

— Ага. — Он опустил меня, стянул куртку и небрежно бросил на спинку своего стула.

— А что случилось?

— За ведьмой одной следили. Ворожила против закона. Ну, как обычно все — травками лечила, гадала…

— Я думала, что ты по особо тяжким.

— Труп хозяина бойцовской собаки из соседнего подъезда нашли на той неделе в мусорном баке. Вместе с собакой. Пока что считаем, что это ее рук дело.