Альбиар тяжело вздохнул, глядя на оплывающую свечу. Он чувствовал себя такой же свечой — уставшей, неотвратимо гаснущей. Но его сын станет новым огнём и будет гореть ярко, освещая всё княжество. Однако Яри тоже ему не чужая. Он дал ей жизнь, вырастил и воспитал — для того, чтобы она стала женой и матерью, а не согревала чью-то постель, как бесправная рабыня. В нём боролись князь и отец. Князь победил.

 — Я согласен. Но сначала… Вы должны кое-что о ней узнать, — вымолвил Регвин, отчаянно надеясь, что Эрланд Завоеватель не передумает, когда услышит то, что князь собирался ему сказать.

6. Глава 5

Глава 5

Эрланд Завоеватель не ожидал особого сопротивления, однако то, как быстро сдался князь, почти даже не пытаясь вступиться за дочь, вызывало одно лишь презрение. Люди так вероломны. Они с лёгкостью предают, находя себе множество оправданий. Вот и сейчас Регвин Альбиар решил, что княжество и будущий сын важнее, чем судьба девушки. Он жертвовал ею и, похоже, вовсе не считал, что совершает низкий поступок.

 — Видите ли, Яри… — пробормотал князь Ив-Лин, склоняя голову. — Мы не уследили за ней. Она больше не невинная девица.

Эрланд нахмурился. Неужели Аньяри уже отдала кому-то свою девственность? Невозможно. Колдун бы предупредил! И всё же…

 — Вы проверяли? — спросил он.

 — Нет, но… — растерялся князь.

 — Так проверьте! Прикажите лекарке, старшим женщинам. Или я сделаю это сам.

 — Не нужно! — выпалил Альбиар. — Я тотчас же распоряжусь о проверке! Даже не беспокойтесь!

 — Я хочу, чтобы о результатах доложили мне лично. Не вам и не кому-либо ещё. Ясно?

 — Но я её отец и имею право!

 — Теперь Аньяри больше не ваша, — обронил правитель Лундсфальда, разворачиваясь спиной к собеседнику. Вопрос решён, им больше нечего обсуждать. — Она стала моей.

Ответ на поставленный вопрос Эрланд получил в тот же вечер. В его покои робко постучалась пожилая женщина, оказавшаяся повитухой, которая присматривала за младшей женой князя. В своём деле она разбиралась и уж точно могла отличить девственницу от той, чтобы уже была с мужчиной.

 — Я сделала то, что мне велел князь, — прошамкала она. — Подсыпала его дочери немного сонного порошка, чтоб не брыкалась. Я всегда даю его женщинам, дабы они смогли быстро заснуть без боли после родов.

 — Так она до сих пор спит?

 — Вскорости проснётся.

 — И что вы узнали? — поторопил её Эрланд.

 — Напраслину на неё возводили, вот что! Девица она, никем ещё не тронутая. Уж можете мне поверить!

Правитель Лундсфальда вознаградил повитуху и отпустил её восвояси. Сидеть в четырёх стенах не хотелось, спать тоже, и он отправился бродить по коридорам дворца. Уже наступила ночь, и сейчас здесь было тихо — не то что на пиру. Дни в княжестве Ив-Лин куда длиннее, чем в северной стороне, где находился Лундсфальд. Темнело позже, а ещё здесь распускались знаменитые ночные цветы, аромат которых проникал сквозь открытые окна.

Возвращаясь к себе, в безлюдном коридоре Эрланд встретил Аньяри. Она едва не наткнулась на него и, ойкнув, отпрыгнула в сторону. Девушка была в длинной накидке поверх ночной сорочки, волосы свободно падали на плечи.

 — Откуда ты? — остановил он её, перегородив дорогу.

 — Иду из купальни, — отозвалась она, низко опустив голову, чтобы не встречаться с ним взглядом. Того и гляди убежит и спрячется. Точь-в-точь как мышка, завидевшая кота.

 — Из купальни?

 — Да. У нас принято соблюдать чистоту, — добавила она почти с гордостью. — Пожалуйста, позвольте мне пройти…

 — Да, ты чиста, — вспомнив слова повитухи, произнёс Эрланд и, не выполнив просьбу Аньяри, прикоснулся к её волосам, намотал на палец гладкую тёмную прядь.