Прежде во дворце такого не случалось. А теперь на всех нас налетел ветер перемен. Да такой, что нам с сестрой пришлось навеки покинуть место, где мы родились и выросли.

 — Ильма отправится в монастырь, — объявил отец, позвав к себе нас обеих. Его глаза были сухими, но я видела, что всё случившееся терзало его. Даже радость от рождения наследника не могла затмить все остальные потрясения этой ночи.

 — Но… почему? — спросила я. — В чём её вина? Ведь правитель Эрланд сам…

 — Довольно! — отрезал князь. — Не желаю больше ничего об этом слышать и говорить. Пусть готовится, откладывать её отъезд не хочу.

 — А как же я? — решилась спросить. — Меня тоже… в монастырь? Да?

 — Нет. Ты поедешь в Лундсфальд. Эрланд пожелал тебя в уплату за наш с ним договор.

 — Что значит «пожелал»? — выдохнула я, не желая верить в то, что слышу. — Как?.. Вы что, отдаёте меня за него замуж?

 — Не спрашивай ничего, — устало вздохнул отец. — Просто поезжай с ним. Это станет залогом безопасности для княжества. Может, он на тебе и женится… потом… Всякое случается.

В тот разговор я больше ничего не сказала. Слишком была ошеломлена. Как, впрочем, и слышавшая всё это Ильма.

 — Значит, поедешь с правителем? — бросила она мне, когда мы вышли в коридор. — И как тебе эта новость? Рада, что не в монастырь, как я?

 — Ты что, думаешь, я этого хочу?! — я изумлённо вытаращилась на сестру. — Хочу уехать с ним? Да если бы только у меня был выбор!

Ильма вдруг рассмеялась — неприятным каркающим смехом, совсем не похожим на тот, каким она смеялась обычно. Я не на шутку испугалась за неё. Уж не помутился ли её рассудок после сегодняшней ночи?

 — Почему ты? — выдавила она, и из её глаз на меня будто посмотрела сама тьма. — Почему он выбрал тебя? Скажи!

 — Ты с ума сошла! — всплеснула руками я. — Да ты… Ты должна радоваться, что этот негодяй… этот насильник не захотел забрать тебя!

 — Радоваться? — выплюнула сестра. — Чему? Тому, что меня запрут в монастыре до конца моих дней?

 — Я бы скорее выбрала монастырь, чем то, что для меня приготовили! — отозвалась я, уже совершенно ничего не понимая.

Похоже, Ильма действительно не в себе. Её ведь ждало блестящее будущее. Помолвка, пышная свадьба, жизнь в роскоши. А теперь ничего этого не будет. Ей всю оставшуюся жизнь придётся закрывать лицо, питаться лишь хлебом и водой и забыть чуть ли не все слова, кроме молитв. Но почему она злится на меня? За что?..

А всё из-за проклятого Эрланда!

Я ненавидела его всем сердцем. Ненавидела и боялась. Зачем ему я? Что он собирается со мной делать? Отпустил же меня тогда в коридоре, значит, не захотел…

Позже я снова попыталась поговорить с отцом, но он не пожелал меня слушать.

 — Тебе что, плевать на всех нас и на княжество? — спросил у меня. — Если его захватят, мне отрубят голову, а твоего младшего новорождённого брата вздёрнут на пики. Такой судьбы ты для нас хочешь? Я дал тебе жизнь, вырастил тебя, не скупился на дорогие подарки. Настало твоё время сделать что-то для меня.

 — Но отец!

 — Хватит! Вы с твоей сестрой меня очень разочаровали. Одна надежда, что мои младшие дети окажутся не такими.

Я сдержалась, не заплакала при нём. Убежала и дала волю слезам в дальнем уголке сада. Они текли не переставая. Я плакала от жалости к себе самой, разом потерявшей любовь отца и сестры, а взамен получившей лишь неизвестное будущее в незнакомом краю с чужим пугающим человеком. От жалости к Ильме, несчастной, опозоренной. От жалости к той, которая произвела на свет моих брата и сестру, и это убило её. Почему так тяжело быть женщиной?..