Голова гудит, и меня мутит. Я откладываю телефон в сторону и закрываю глаза. Осознание того, что мы остаемся в доме совершенно одни, не на шутку меня волнует. Прислушиваюсь, голоса в прихожей стихают, а входная дверь хлопает. Похоже, уехали.

Я совершенно не помню, как мы добрались до дома. После двух оргазмов я сладко уснула на Славиной широкой груди, до умопомрачения втягивая в себя его запах. А пижаму сама надела? Не помню. Ой, позорище!

Поднимаюсь на ноги и иду в туалет. Меня слегка знобит, и я решаю принять душ и почистить зубы, а потом сладко поспать часа два, а то и три. После утреннего туалета становится гораздо легче, или это действует аспирин? Голова уже практически не болит, чувствуется недомогание, но умереть уже не хочется.

Шагаю по коридору в направлении к своей комнате и прислушиваюсь. Внезапно соседская дверь открывается и на пороге, потягиваясь, показывается Слава.

– Доброе утро! – улыбается он во все тридцать два идеально ровных зуба.

– Доброе!

Чувствую, как краснею, опускаю глаза в пол, успевая выхватить взглядом мощный торс с прокачанным прессом и темную дорожку волос, спускающуюся к поясу низко сидящих пижамных штанов.

– Как себя чувствуешь? – невозмутимо спрашивает парень, прислонившись к дверному косяку.

– Херово! – честно признаюсь. – Знобит немного.

– Ммм. Это отходняк.

– Я поняла! – закусываю нижнюю губу и осмеливаюсь поднять взгляд. Напарываюсь на прицел карих глаз, изучающих каждый миллиметр моего тела, по которому резко прокатывается холод. Я обхватываю себя руками, пытаясь согреться.

– Спать идешь?

– Да. А ты?

– Я тоже еще лягу. Если хочешь, могу погреть? Или ты передумала после вчерашнего вечера? Только не говори, что ничего не помнишь! – в темных глазах скачут бесенята.

Провоцирует меня, наглец!

Я никогда не спала с парнем. Всегда смотрела рилсы и немного завидовала. Наверное, это классно. Он тебя обнимает, крепко притягивает к себе, прижимается всем телом. Ой, божечки!

– Нет, не передумала! – гордо вскидываю подбородок. – У тебя, или у меня?

– У меня! – хохочет он, наклоняясь, чтобы чмокнуть в щеку. – У тебя в комнате, наверное, такое амбре стоит!

– Слава, блин! – толкаю его в каменную грудь, а затем проскальзываю в спальню и плюхаюсь на кровать, которая еще хранит тепло его тела.

Вытягиваюсь, обнимая подушку и блаженно закрываю глаза. После нашей ночи ничего не изменилось. Я все также люблю его и безумно хочу быть с ним вместе. Правда, как и в каком формате плохо себе представляю.

Мы живем в разных городах, я особо ничего не знаю о его жизни. Были ли у него отношения, с кем, как он живет? О том, что гитару в руки не берет я узнала вчера и очень удивлена. Какие у него стремления, желания, мечты?

Что скажут наши родители, если узнают о связи? Боюсь даже подумать. С одной стороны, ничего страшного. Мы же не кровные. Тем более папа наслышан о моей детской влюбленности, правда, уверен, что все давно прошло. А с другой, наверное, это будет бомба. В любом случае, даже если у нас со Славой ничего не получится, я бы хотела, чтобы моим первым был именно он. Взрослый, ласковый и чуткий. Мне кажется, он именно такой и это меня очень возбуждает.

Стоит ли говорить, что у меня все внизу увлажняется, стоит мне едва взглянут на мужской торс? А от его голоса тут же разбегаются мурашки? Возможно, я еще слишком юна, и пожалею о своей мечте, но сейчас мне на это абсолютно параллельно.

Пока Славы нет я снимаю с себя пижаму и остаюсь полностью обнаженной. Надеюсь, Катя с папой не вернутся, что-то забыв. Например, купальник или полотенце?