– Ну, пока!

– Мы в Москву переезжаем. У нас самолет вечером. Я сказать хотела кое-что.

– Что, Соня? Давай скорее! – поторапливал ее.

– Я буду всегда любить тебя, Слав! – еле сдерживая слезы, прошептала она. – Позволь, я тебя обниму на прощание? Пожалуйста!

Меня вся эта тема с влюбленностью, если честно, слегка подзаебала на тот момент, но она была такая искренняя в своей просьбе. Тянулась ко мне вся, встав на цыпочки, и я ее обнял. Дуреха, окрыленная успехом, изловчилась и припала к моему рту своими губами, пытаясь поцеловать с языком.

– Соня, блин! – отскочил я от нее, как ошпаренный. Подумать только, ей пятнадцать тогда было. Не дай бог что, это статья! – Ты что натворила?

– Прости, Слава. Этого больше не повториться!

– Не делай так никогда больше. Парень сам тебя должен добиваться! А ты себя ведешь недостойно. Прилипчивая и бесячая!

Всхлипнув, она развернулась и убежала. Тогда мне было стыдно за свои слова, но я специально так сказал, чтобы отрезвить ее. Пусть всегда знает себе цену.

С тех пор прошло три года, она перестала мне писать и звонить по поводу и без. Да и вообще, мы не общались все это время. Мама вскользь рассказывала о том, как они устроились в Москве и что Софа поступила на бюджет в столичный ВУЗ. Молодец! Училась она всегда хорошо, несмотря на то, что серьезно занималась фигурным катанием. Раньше мечтала поступить в медицинский, но передумала в последний момент. Ее отца я уважаю безмерно. Мама рядом с ним цветет и пахнет, родила двух прекрасных детей, которых я обожаю всем сердцем.

– Слава, – отвлекает меня от воспоминаний младший брат. – А ты будешь с нами мультик смотреть?

– Какой? – с наслаждением делаю глоток кофе. Все-таки, кофемашина – это вещь. Надо тоже купить себе в квартиру. А то вечно пью из дрип-пакетов.

– Софа, а какой мультик-то? – переводит на нее взгляд пацан.

– Полнометражный! Что же вам по возрасту? Мадагаскар? Шрек? А давайте Головоломку? Обожаю его!

– Нет! Давайте Шрека, вторую часть. Он смешной! – канючит Ник.

– Интересно, а у них есть поп-корн? – поднимаюсь на ноги и заглядываю в шкаф с сыпучкой. – О. Мама позаботилась! Сырный, соленый и карамельный. А мелким можно какао с зефирками приготовить!

– Круто! Полноценный кинотеатр будет! – радуется Софа, хлопая в ладоши. – Можно подушки на пол кинуть, чтобы удобнее было.

– Да! – пищат малыши, активно орудуя ложками, словно боятся опоздать.

После ужина мы с детьми греем в микроволновке поп-корн, а Софа убирает со стола и моет посуду. Затем подготавливает место на полу, выкладывая подушки и готовит какао.

Лиза пыхтит и тащит миску с сырным поп-корном для нас с Софой, а Никита несет для себя и младший сестры карамельный. Рядом на столике стоят четыре чашки с какао.

Из освещения мы оставляем только гирлянду на елке и светящийся экран телевизора. Мелкие галдят и устраиваются посередине, а мы с Соней по бокам. Все ничего, но нам поп-корн есть неудобно, мне приходится тянуться и я в итоге пересаживаюсь к ней поближе.

– Все, я включаю! – командую, нажимая кнопку на пульте. – Тишина!

На экране появляется заставка с мальчиком, сидящим на полумесяце с удочкой в руках.

– Вы еще не родились даже, когда он вышел! – смеюсь, закидывая в рот сырную воздушную кукурузу. Никогда не любил сладкую, а дети аппетитно хрумкают карамельной.

– Нашел, чем гордиться! – ворчит Софа, случайно касаясь меня пальцами в миске, и тут же отдергивает от меня.

Я усмехаюсь и тянусь за какао. Я обожаю этот мульт. Осел в нем очень символичен, и напоминает мне Санталову в ее лучшие годы. Такая же была, везде лезла со своими разговорами и мнением, которое никто не спрашивал.