Сегодня Алина показалась мне по-особенному прекрасной. Светлые локоны лёгкими завитками рассыпались по плечам; на лице отсутствовала косметика, и это придавало её образу юности и свежести; свободный серый свитер хоть и скрывал фигуру, но обтягивающие джинсы подчёркивали длину и стройность ног.

Она так была похожа на себя прежнюю, ту Алину, которую я помнил и хранил в памяти — юную и до безумия желанную.

Вечеринка почти закончилась, больше половины гостей уехало, остались самые стойкие. Я поднялся к себе в комнату, ушёл в душ, а когда вернулся — в спальне была Алина. До невозможного красивая, любимая и желанная.

Я сам не понял, как всё произошло. И пусть не смог совладать с собой во время поцелуя в гостиной, но был уверен, что после взял себя в руки, а в итоге сдался практически без малейшего сопротивления. Так долго играл с самим собой в строгого старшего брата — запрещал себе смотреть на Алину, прикасаться к ней, был уверен, что держал всё — себя в первую очередь — под контролем, но пустил всё псу под хвост стоило Алине снять платье.

Её взгляд — требовательный и жаркий, оставлял на мне ощутимые горячие следы. Обнажённое тело — такое совершенное — снесло напрочь последние остатки рассудка.

Высокая грудь, стройные подтянутые ноги, упругость ягодиц и манящая влажность плоти под нежными складками — предстающая моему взгляду картина сбивала дыхание и учащала сердцебиение. Моё тело реагировало на неё естественно и незамедлительно. Член требовательно налился кровью, упираясь в ограничивающую его ткань с ощутимым болезненным дискомфортом.

Я капитулировал. И причина была не только в отданном мне теле, но и в её гордо вскинутом подбородке, в прямом, бросающем вызов взгляде медовых глаз, в решительно сжатых губах, в сладком запахе волос. Это была не хорошо знакомая мне естественная потребность, это была нужда в сексе именно с Алиной. Удовольствие не только от физического контакта, простого взаимодействия тел, но и от осознания того, что именно я заставляю её так выгибаться и комкать пальцами простынь, что именно Алина так жадно прикипает губами к моей шее…

В паху свело так, что я с шипением выругался сквозь стиснутые зубы.

Остынь, Пылаев! Ничего подобного больше никогда не будет. Мы только сводные брат и сестра, которые просто пытаются нормально общаться. А всё остальное — лишь побочное явление нашего общего одиночества, которое хочется заполнить хоть кем-то.

— Хоть кем-то? — произнёс я вслух и усмехнулся.

Ты врёшь самому себе, Пылаев, иначе сейчас был бы с той же Светой.

Света. Признаться, я и сам был удивлён, когда увидел её на пороге. В последнее время мы избегали друг друга, но сегодня она вдруг пришла сама. С затуманенным алкоголем взглядом и кривой улыбкой на губах.

— Можно войти? — её язык слегка заплетался, карие глаза лихорадочно блестели. — Или твоя милая сестрёнка будет против?

— Зачем ты пришла?

— Поговорить.

Света всегда была импульсивна и прямолинейна. Она никогда не задумывалась о том, что и кому говорит, даже если её слова оказывались неуместными. Я не мог позволить ей встретиться с Алиной в таком состоянии. Неизвестно, что бы она могла наговорить.

Даже не зная никого из нашей семьи лично, Света уже давно питала ко всем Пылаевым неприязнь, оправдывая это тем, что будь они хорошими людьми, то никогда бы не бросили меня одного, когда я так нуждался в их поддержке. И Алина, по её мнению, тоже была за это в ответе.

— Иди домой, Света, — я не позволил ей войти, но всё же постарался говорить как можно мягче. — Я зайду к тебе завтра, и мы поговорим, хорошо?