Эти фотокарточки горят по-особенному, потому что в них остаются химикаты из проявляющей капсулы.

Значит, Карина добралась до фотографий и решила их уничтожить.

– Здесь раньше жил Ян, я помню адрес и от него знаю, что теперь ты живешь тут, – отвечаю я. – У тебя пахнет гарью какой-то, все в порядке?

– Случайно подпалила прихватку, – говорит она и нервно сглатывает.

– Прихватку, ясно, – киваю я, ощущая приступ гнева. Чтобы успокоиться и переключиться, взъерошиваю свои сырые волосы и медленно выдыхаю.

– Зачем ты приехал? – дрожащим голосом спрашивает Карина.

Сказать правду или соврать? Я пришел, чтобы “заслужить доверие”, так что можно сыпануть щедрую щепотку правды.

– Как обычно в пятницу вечером я был в клубе, искал приключение на ночь, – говорю я и, чуть наклонив голову, приподнимаю брови. – А потом вспомнил, что мы с тобой не решили один важный вопрос. Свободные отношения, помнишь?

В глазах девушки проскакивает недоумение и она не сразу находит слова для ответа.

– Что? – непонимающе переспрашивает она. – Лекс, ты уже уволил меня, мы разошлись в разные стороны и на этом все! Наша работа и общение закончились!

– Причем здесь работа и общение? – фыркаю я. – Ты говорила только секс и ничего больше. Тебе же понравилось.

Вижу, как подернулся мечтательной поволокой ее взгляд – ей и правда понравилось, я не сомневался. Осталось лишь немного надавить и подтолкнуть к чувству вины:

– С Беликовыми общаешься, раз в их квартире все еще живешь?

– Погоди, ты намекаешь, что я в благодарность за то, что ты не рассказал Яну обо мне, должна с тобой переспать что ли?! – возмущенно восклицает Карина.

– С чего ты взяла? Просто вопрос задал, который никак не связан с просто сексом, – усмехаюсь и, вдруг, замечаю на ее пальце что-то блестящее. Всматриваюсь и замечаю свою сережку, ту самую, которую отдал ей после нашего умопомрачительного секса.

Не сняла.

Отчего-то этот факт меня радует и даже чуточку возбуждает. Она обо мне думала, точно думала, раз носит мою вещь. Она не хочет меня забывать, а хотела бы – уже выбросила.

– Я тебя не понимаю… – шепчет Карина и я успеваю зацепить ее взгляд, направленный на ее сережку в моем ухе.

Подхожу к девушке ближе, почти вплотную, и наклоняюсь к ее лицу:

– Я не хочу слышать твоих оправданий, мне сейчас плевать на то, что ты сделала. Я пришел не к сводной сестре и не к предавшему меня переводчику. Я пришел к красивой женщине, которую хочу. К той, кого было мало.

Выдаю на одном дыхании и сам не понимаю, откуда в моей голове берется эта херота, так удачно складывающаяся в будоражащие чувства фразы. Но ответа нет и это злит, оскорбляет меня. Я не тот, кто будет играть в игры, и не тот, кто будет бегать за кем-то.

– Если я уйду, я больше не вернусь, Карина, – давлю я.

И это так. Это мой принцип, я не могу позволить себе возвращаться просто потому, что тогда мое слово не будет стоить ни гроша. И, конечно же, тогда пострадает мое самолюбие.

– Нет, – едва слышно выдает Карина и я вижу слезы, стоящие в ее глазах.

Н-да, не получилось. Меня переполняет такая вселенская обида и боль, что мне лучше поскорее убраться отсюда, пока я не высказал этой заразе всю правду в лицо! Ну какая же упрямая и гордая гадина!

– Прощай, Карина, – бросаю напоследок я и выхожу из квартиры.

Захлопываю дверь и несколько минут стою, стараясь отдышаться. Почему-то сейчас чувствую себя пиздец каким отверженным и оскорбленным, и мне от этого обидно еще сильнее. Никогда так обидно из-за отказа не было, а тут, блять, аж выворачивает. Наверное, потому что дело не только в отказе…