Таком затягивающим и беспощадно режущим правдой.

– Какое? – вновь состроив недовольство, вопрошает он. Даже телефон блокирует, убирая в карман.

– Как будто я самое худшее, что есть в твоей идеальной жизни, – поясняю, складывая руки на груди.

Мы сидим буквально в полуметре друг от друга, чуть дальше, чем в классе, но будто ближе. И отчего-то мне кажется, что стены салона давят, отрезая все пути отхода.

– А в твою голову не приходило, что так и есть? – буравит он меня ироничным взглядом. – Вижу, не приходило. Так что сиди и помалкивай, пока не спрашивают.

Я не собиралась слушать его. Не хотела подчиняться! Но каким-то образом он действительно заставил меня замолчать ровно до момента, как мы припарковались у дома.

И когда я уже хочу возмутиться, высказать Лексу в лицо все, что думаю о его заносчивости и безосновательной высокомерности, парень быстро покидает автомобиль.

Уходит так быстро, будто спасается от прокаженной меня.

– Он всегда такой? – следом покинув автомобиль, вопрошаю у Михаила.

Водитель приподнимает черные очки, щурясь от солнечного света, а затем расслабленно подпирает своего железного коня пятой точкой.

– Только по понедельникам…

– Это обнадёживает, – не без надежды срывается с моих уст.

Чего-чего, а терпеть плохое настроение Лекса каждый день мне не хотелось бы.

– В остальные дни Алексей просто неуправляем, – внезапно добавляет Михаил, припечатывая меня суровой реальностью.

И тогда я не выдерживаю. Рука сама прикасается к лицу в излюбленном жесте негодования, а ноги уже мчат меня к дому.

Запугивания — это, конечно, отдельная тема. Психика у меня все же не железная. Но уроки сами себя не сделают.

К тому же, нужно ещё как-то суметь сосредоточиться на домашнем задании, отбросив все мысли о том, как научиться правильно себя вести с придурком-Лексом.

Потому что его совет "не высовываться" с каждым нашим неудачным разговором все больше обретает смысл.

13. Глава 12. Лекс

Унылая учебная неделя уж слишком быстро подошла к концу. И, на удивление, с новоявленной сожительницей мне удалось не пересекаться большую часть времени.

К счастью, ей хватило ума не трезвонить на каждом углу о том, что мы состоим пусть и не в кровном, но родстве.

Но, думаю, ее новая подружка-зубрилка, идеальная до зубного скрипа, и сама все поняла. Алиска, депутатская дочка, всегда умела считывать людей с полувзгляда, одной из первых записав меня в нарушителей порядка.

Я не спорил с ней, не видел смысла. Что взять с этой куклы?

Хотя, признаться, идеальных ломать очень даже интересно.

Единственное, я и подумать не мог, что Яра найдет с ней общий язык. Девчонки даже ходили в столовую вдвоем, и не сомневаюсь, что в туалет. Куда же без этого?

И все же, кое-что не давало мне покоя. Довольно часто я ловил на себе задумчивый взгляд голубых глаз. Стеклянный, нечитаемый. Будто Яра пыталась что-то понять, смотря на меня. И это бесило.

Да, я не самый прилежный ученик. Но пялиться-то так зачем?!

Радует, что хотя бы на уроках Яра все больше уделяла внимание занудным учителям, а на переменах мы крутились в разных кругах.

Я, как повелось с начала десятого, с непривычно хмурым Максом и Катькой, нашей извечной тенью, визжащей от счастья всякий раз, стоит мне только проявить ей хоть капельку внимания. Последнее, кстати, стало моим единственным весельем в последние дни.

Наверное, в этом все дело. Мне стало скучно. Я вспоминал свои прошлые года обучения, все те проделки, которые мы устраивали с Максом на пару и изнывал от тоски.

Оттого весенние деньки не радовали, тянувшись словно чертов лизун из банки.