Возвращаясь из душа, удивленно смотрю на отца, уже занесшего руку, чтобы постучать в мою дверь. Он видит меня и передумывает.

— Пошли со мной, Кит, — серьезный такой. Напряженный.

— Меня там ждут, — напоминаю, что ночевал не один.

— Об этом мы тоже поговорим. Пошли, я сказал! — его строгость вызывает у меня улыбку.

Решаю послушать, что же он скажет, и шагаю за ним до кабинета. Разваливаюсь в кресле, сняв с шеи влажное полотенце и повесив его на колено.

— Что с лицом? — отец подходит, прикасается к моему подбородку, поднимая голову выше и чуть поворачивая ее к свету. След от пощечины Лады еще не сошел полностью.

— Поскользнулся, упал, врезался скулой в раковину, — развожу руками. Отец не верит. — Честно, — даже ресницами хлопаю.

— Клоун, — кривится «любимый» папочка. — Кит, какого хрена ты так ведешь себя с Машей?! Она всего лишь хрупкая женщина.

— Ты ошибаешься, отец. Она — дорогая для тебя женщина. Чувствуешь разницу?

— Чувствую, — вздыхает он. — Кит, давай выяснять все между собой. Между нами были разногласия...

— Ооо! — перебиваю его, начиная закипать. — Ты это так называешь? Может еще скажешь, что произошло досадное недоразумение?! Ты, сука, за четыре года приехал ко мне всего один раз! Выкинул меня как щенка в чужую страну, подальше от себя. Избавился и забыл! Ты просто забыл обо мне на долбанные четыре года! Заебись тебе тут было? Семью новую завёл. Дочку - отличницу! Че ты лезешь ко мне теперь? Опять мешаю? Так я за этим и приехал, папа! Чтобы испортить твою гребаную показательно - идеальную жизнь! — сжимаю кулаки и зубы, с открытой ненавистью глядя на него. — Она, я так понимаю, ничего не знает ни обо мне, ни о матери? — озвучиваю с холодной яростью.

— Нет, Кит, — отец качает головой. — Я обещал тебе, что это останется тайной. Я держу слово.

— Полагаю, не ради заботы обо мне, — становится смешно и противно.

— В первую очередь о тебе, Кит. Я хочу. Искренне хочу, чтобы тебе стало легче, и ты вернулся к нормальной жизни.

— Мою нормальную жизнь уничтожил ты!

Отец закрывает глаза, делает вдох, стараясь успокоиться. Согласно кивает, признавая, что я прав.

— Кит, не трогай Машу. И давай я все же сниму тебе квартиру. Моя женщина перестанет тебя раздражать. Еще эти девушки, сын. Я ведь просил не таскать их домой. Ты же всегда ценил дом, а сейчас сам тащишь в него одноразовый секс. Мне остается только надеяться, что ты хотя бы предохраняешься.

— Хочешь поговорить об этом? — усмехаюсь.

— А почему нет? Мы же можем попробовать говорить как отец и взрослеющий сын. Находить компромиссы. Договариваться. Я не хочу воевать с тобой, Кит! Я хочу вернуть себе сына.

— Сними лимит с моей карты, тогда я подумаю, — стараюсь сидеть с серьёзной рожей.

— Нет, — категорично. — Мы с тобой отлично помним, чем это закончилось в прошлый раз.

— Тогда я пошел, — поднимаюсь. — Все остальное мне неинтересно. И квартира мне не нужна. Спасибо за щедрость, папа.

— Упрямый мальчишка, — вздыхает родитель, понимая, что этот раунд остается за мной. — Я еще не закончил. Сегодня после занятий жду тебя у себя в офисе.

— Предлагаешь работу? — скептически вздергиваю бровь.

— Она бы тебе не помешала. Но нет. Мы поедем к твоему психотерапевту. Вместе.

— Нет! — сжимаю зубы.

— Да, Кит. Это не просьба. Это моё требование как отца. Либо ты ему подчинишься, либо я буду вынужден рассказать Маше и Ладе о том, что ты так тщательно скрываешь. Мне придется им объяснить, откуда такое поведение и почему я всегда, чтобы ты не сделал, буду на твоей стороне. Но их девочек я тебе обижать не дам! Нам придется договориться, Кит!