- Понятно, - киваю внутренне успокаиваясь, но осадок никуда теперь не исчезнет, пока не увижусь или не поговорю с этой нянькой-патриоткой.

- Ну все, топай давай, спать хочется, - тетя Алла поправляет халат на груди и тянется к ручке.

- Сладких снов, - вежливо отзываюсь и отхожу на шаг назад, чтобы дать возможность закрыть дверь.

Но все-таки одна приятная новость сегодняшним  утром имеется. Собрав тетради и танцевальную форму в сумку, я кидаю ее в прихожей, чтобы завязать шнурки на кроссовках, и неожиданно понимаю, что не замечаю следов от потопа. Вот прям совсем. О нем мне напоминает только ворох вещей на разложенной сушилке.

Решаю, что лучше всего до возвращения хозяев будет оставить все, как есть, а потом сознаться, уже по приезду, что кран до конца не закрыли, когда поливали цветы и денег на ремонт дать. А я как раз подзаработаю немного. Ну по крайней мере, очень на это надеюсь.

С приятным ощущением, что в мой жизни, наконец-то все становится по местам, я спускаюсь к Виктору и мы едем в институт.

- Заеду за тобой в четыре, - помощник смотрит на часы, - если закончишь раньше - предупреди. Телефоны с визитки остались?

- Нет, - качаю головой.

-Тогда держи ещё раз, - Виктор подаёт мне уже знакомый картонный квадрат с золотыми буквами.

- Спасибо, - киваю и дергаю ручку машины. - До встречи.

- Беги.

Машина уезжает с парковки ещё до того, как я успеваю подняться на крыльцо.

- Ну нифига себе, Вяземская, - справа раздаётся немного завистливое и нарочито громкое. Это Карина. По мнению преподавателей - самая талантливая студентка на курсе с обостренной звёздной болезнью. - С каких пор ты у нас на таких тачках катаешься?

- Это знакомый, - я поворачиваюсь в сторону девушки и жму плечами, - Ничего такого, что ты нафантазировала.

- Ну и зря, - резюмирует она. - Я бы уж такого «знакомого» не пропустила. Вот твоя Верка молодец, не теряется.

- В смысле? - переспрашиваю, не понимая, к чему Карина клонит.

- Ну ее тоже, - она хмыкает, - знакомый на крутой тачке привозит иногда.

- Это наверно... - я набираю в легкие побольше воздуха, чтобы вступиться за подругу, но одногруппница манерно подкатывает глаза и кивает в сторону парковки.

- А вон и подруга твоя.

Я оборачиваюсь и во все глаза наблюдаю, как Вера выходит из белого БМВ.

15. Глава 14. Принципы.

Ольга.

- Вера, я серьезно? Кто это был? - Спускаюсь ниже к столешнице, чтобы преподаватель не видел моих шевелящихся губ.

- Ну начальник мой и был, - подкатывает глаза подруга. - От дома их хрен такси вызовешь. Вот он и подвёз. Что у нас сейчас? - Вера шуршит содержимым сумки, беспечно оборачиваясь ко мне лицом.

- Литература зарубежная, - выхватываю из открытого отделения ее красную тетрадь и машу перед носом.

- Итак, - до нас долетает голос преподавателя, - записываем тему. Понятие «викторианского романа» и правление королевы Виктории. Понятие  «эстетических чаепитий», мезальянса и культурный пласт эпохи. Дуализм сознания. Проблема вины и наказания.

- Ух... - загораются глаза подруги. - Ещё мне про своего Грозного расскажи. Прям до мурашек. Охренеть. А он красивый?

- Не понимаю при чем здесь это! - Шиплю на подругу, падая почти в состояние обиды. Мне кажется, что мир вокруг меня сходит с ума. - Я тебе говорю, что меня чуть не изнасиловали...

- Ну все ж хорошо закончилось, - жмёт плечами Вера. - у всех бы так заканчивалось. Появился мужик, щёлкнул пальцами и решил все проблемы, - заканчивает с нотой грустной зависти.

Я шокировано открываю-закрываю рот. Но тут же, пытаясь понять реакцию подруги, напрягаюсь.