Неожиданно за спиной я слышу шорох и звук шагов по кафелю.

- Федор Петрович, вы же против, если я буду присутствовать на всех процедурах?

- Как вам удобно, Иван, - врач жмёт плечами и жмёт ручку двери.

«Против!» - Вопит все внутри меня. Но я, словно послушная марионетка, топаю по коридору и останавливаюсь только возле двери с надписью «лаборатория».

- Ну и «была не была», как говорил Гамлет, - распахивает передо мной дверь Федор Петрович.

- «Быть или не быть» он говорил, - машинально поправляю мужчину и вижу, как уголки его губ дёргаются вверх.

10. Глава 9. Так трудно врать ч. 2.

Иван

- Значит, вы думаете, что она врет, и никакой амнезии нет... - внутренне сверепея, я кидаю взгляд на прозрачное стекло процедурной, за которым видно Ольгу, послушно сидящую на кушетке.

- С вероятностью до девяноста процентов - да. - Задумчиво отзывается Федор Петрович и поправляет очки на переносице. - Конечно, причины амнезии бывают разными, и каждый случай индивидуален, но все показатели мозга в норме, травмы головы отсутствуют. На вопросы отвечает бойко, общие знания сохранены...

Оля, будто чувствуя мой взгляд, поворачивает голову в нашу сторону и закусывает губу, поднимая глаза вверх. С ее стороны стена выглядит маркерной прозрачной доской, а под потолком есть часы.

- Ну и если мы всерьёз допускаем вариант психогенной амнезии, - продолжает врач, - то память должна вернуться в ближайшее время, если это не произойдёт, то будет иметь место показать ее психотерапевту...

- Хммм...

Я отхожу от врача и переключаю все внимание на девушку, стараясь увидеть в ее жестах или позе ответ на вопрос. Врет или нет? С одной стороны - ей последнее время конкретно досталось, башня вполне могла съехать, а с другой...

- А как-то ещё проверить можно?

Я оборачиваюсь на врача.

- Наблюдайте, - он жмёт плечами, - провоцируйте. Если вопрос срочен - гипноз или полиграф...

- Я понял...

Резче, чем того требует ситуация, дергаю ручку двери, разделяющую кабинеты.

Оля вздрагивает и спрыгивает с кушетки на ноги.

- Поехали! - Грозно смотрю на неё.

- Что? - Она облизывает губы, и будто защищаясь обхватывает себя руками крест на крест. - Что сказал врач?

- Сказал, что местных возможностей не достаточно, чтобы помочь твоему состоянию, - добавляю голосу вяжущей серьёзности и смотрю, как девушка судорожно втягивает в лёгкие воздух.

- И что будет дальше? - ее голос напряжённо звенит.

Я сокращаю между нами расстояние и теперь внимательно вглядываюсь в широко распахнутые карие глаза.

- Выбирай, - хмыкаю, - психушка с гипнозом или сизо с полиграфом.

- Иван Васильевич... -  за спиной звучит осуждающий голос Фёдора Петровича.

А мелкая девица издаёт звук чем-то очень похожий на бульканье, захлопывает глаза и начинает заваливаться вперёд. Я едва успеваю ее подхватить.

- Да чтоб тебя! Какие мы нежные... - мысленно грубо матерюсь, перехватываю Ольгу удобнее и укладываю на кушетку.

На мгновение меня даже посещает чувство очень похожее на отголоски совести. И пока я разглядываю вееры пушистых ресниц, лежащих на бледных щеках, розовые приоткрытые губки, которые явно подвергались нервному терзанию зубами, тонкую шею и острые ключицы, которые проступают в горловине футболки, Федор Петрович успевает подойти к нам с резко пахнущим кусочком ваты.

- Ну зачем вы с ней так? А если бы головой об кафель приложилась... - Осуждающе качает головой и засовывает нашатырь девчонке под нос. А я, кажется, тоже прихожу в себя. Потому что слишком долго смотрю на мелкую заразу, разглядывая детали. Красивая. Черт! Тут не отнять.