Изначальный Ген, догадалась я.

– Мы сопротивлялись, но шансов устоять против рагхан не было. Много циклов подряд для моей семьи почти ничего не менялось. Из поколения в поколение мы добывали то, что вы называете «уран».

Может быть, поэтому он такой… огромный? Изменения, вызванные постоянной дозой облучения, к которой он привык? Ферг принялся тыкать пальцем в экран, пытаясь увеличить горнуюобласть на одном из материков. Получалось плохо. Мужчина чертыхнулся на языке, который я не знала.

– Дорс учил пользоваться, но я все время забываю,– пожаловался он. – У нас не было таких штук! Между звездами мы тоже не летаем, предпочитаем зарываться под землю… – смешок. – Рагханы принесли с собой новые технологии, но за это пришлось дорого заплатить. Вот, погляди, – Ферг сунул визормне под нос. – Отсюда видно мой родной город. Больше приблизить не получается, только общие кадры. Но я иногда смотрю.

Я тоже посмотрела. Горы, горы, горы… Серые камни скал и зелень склонов, белые пики ледников… Вьющиеся ленты дорог, ведущие к небольшим городкам с невысокими домами. Красные черепицы крыш, высокие шпили храмов…

– Здесь я работал, – Фергткнул пальцем в предгорье, отчего картинку перекосило. Мужчина поморщился.

– Дай мне, – попросила у него, и он послушно протянул визор.

– Я был старшим прокладчиком, – добавил Ферг,заглядывая мне через плечо, и я чувствовала жар, идущий от его обнаженной груди. Плохая идея с визором…

Инопланетный сенсорный экран недалеко ушел от наших, поэтому я довольно быстро вернула картинку с родным городом Ферга.

– Когда попал на «Прелюдию», меня сразу поставили бригадиром.

– Как ты попал сюда? Вернее, за что?

– Зарплату задерживали третий месяц подряд, и мы решили бастовать. Требовали выплат, повысить расценки и снизить нормы. Меня и еще двоих выбрали парламентерами, но в штаб-квартире руководства шахты оказались рагханы. Они усмотрели в наших действиях угрозу своей власти. Мою семью расстреляли, меня выкупила корпорация. Поэтому я здесь. И ты тоже здесь.

– Да. Моя мать пошла против Империи.

Он кивнул.

– Ты должна знать, Маша. Наши храмы, наша религия… Мы поклоняемся Богине Дену. Матери и Старухе в одном лице. Той, Которая дарует Жизнь, и Той, Которая ее отнимает. Когда мальчики достигают зрелости, они проходят посвящение.

Он повернул руку, показывая запястье, на котором звездочкой разбегались зажившие шрамы. Словно… он пытался многократно покончить с собой. Славное же у них посвящение!

– Те, кто посвящен Богине, не причинят вреда женщине. Ты не должна меня бояться. Семейная жизнь отложится до тех пор, пока ты ее не захочешь.

– А…

– Но я сделаю все, чтобы ты захотела довольно быстро, – усмехнулся он.

От его слов почему-то стало спокойнее. Я… мне так захотелось поверить, что Ферг не будет меня принуждать, и я не стану его убивать. Взять, да поверить! И успокоиться, наконец. А еще… Прошел год, как умер отец, и у меня больше никого не осталось. Незнакомка Ийлин Таннис, по генетическим анализам моя мать –не в счет. Зато теперь у меня завелся собственный муж. Огромный, больше центнера весом. Усмехнулась про себя. И это все – мне! Мое! Пока еще не знаю, что буду с ним делать и зачем с ним вообще что-то делать, но… Поживем, увидим!

…Поэтому мне совсем не понравилось, когда на построении Ма-Зани уставилась на Ферга взглядом собственницы. Затем, после того как Надзиратели нас отпустили, и вовсе двинулась к Старшему группы походкой «от бедра». Я попыталась себе доказать, что мне все равно. Но мне – черт побери! – почему-то не было все равно, если Ферг в своей штольне или шахте все время будет натыкаться на бюст пятого размера!