Решительно направляюсь к Варе, но не дохожу буквально пары шагов, как дорогу преграждает очередной страждущий.

— Роман Евгеньевич, уделите минутку, — подчеркнуто вежливо произносит седенький тщедушный старичок. Но я-то знаю, у него хватка как у питбуля, поэтому бросаю в сторону скуксившейся Варьки быстрый взгляд:

— Жди тут! — отрывистое распоряжение и я снова в водовороте событий.

Снова одни и те же вопросы, только заданные другими словами. В этот раз никаких заковырок, никаких хитрых подкатов. На редкость спокойное мероприятие. Наверное, именно поэтому расслабляюсь и теряю счет времени, а когда смотрю на часы, то с немалым удивлением обнаруживаю что уже половина одиннадцатого.

Осматриваюсь по сторонам и замечаю совсем погрустневшую мышь. Она стоит у окна и печально смотрит на темную улицу. От прежнего восторга не осталось и следа.

Опять иду к ней, и в этот раз у меня даже получается, никто меня не перехватывает.

— Чего ты хотела? — спрашиваю без предисловий.

— Хотела узнать, нужна ли я вам еще. И если нет, то можно ли мне идти домой, — поднимает усталый взгляд, и мне на миг становится неудобно. Я мог отпустить ее еще пару часов назад, сразу после окончания презентации.

— Иди, — киваю милостиво, дав свое разрешение.

— Спасибо, — произносит без капли огня. Находит свою сумочку и, повесив ее на плечо, бредет к выходу.

Сама виновата. Это будет для нее уроком. Если чего-то хочешь — умей формулировать свои желания, иначе так и простоишь, словно сирота в углу. Если так хотела домой, должна была привлечь мое внимание, потребовать. Я ведь не рабовладелец и даже не ее начальник. Мне нет смысла ее удерживать.

Махнул рукой на скромную, нерешительную Мышь, переговорил еще с одним человеком, в этот раз по-быстрому, минут за десять, и тоже стал собираться домой. Программа максимум на сегодня выполнена, можно выдохнуть.

Распрощавшись с потенциальными партнерами, покинул конференц-зал, и через пять минут уже выезжал с подземной парковки.

Так, завтра надо связаться с Мочаловым, его предложение было самым интересным и проинформировать совет директоров о результатах. Старикана Клименкова тоже не стоит сбрасывать со счетов, возможно, он подумает ночь и завтра сам позвонит…

Стоп!!!

Ударил со все дури по тормозам, машина дернулась и остановилась. Подоткнул заднюю передачу и сдал назад на несколько метров. К крытой остановке, мимо которой в задумчивости почти проехал.

На лавочке сидела Мышь.

Одна, в полумраке, освещаемая лишь тусклым светом фонаря. Сидела и ела!

Бутерброд! Самодельный, прямо из пакета. Жадно ела, словно ее выпустили из концлагеря.

Я опустил стекло и посмотрел на нее сурово:

— Это что такое?

От неожиданности замерла с набитыми щеками, на меня уставилась круглыми изумленными глазами, потом торопливо начала жевать и проглотила через силу:

— Я с утра ничего не ела, — призналась смущенно, и меня снова совесть за яйца прихватила.

— Я не об этом! Что ты здесь делаешь?

— Жду маршрутку. Они допоздна ходят. Правда, редко, — развела руками.

П***ц. Маршрутку она ждет! А такси нельзя было вызвать? Или ей в кайф одной по ночам в темноте сидеть? Приключений захотелось?

— Садись в машину, — кивнул на сиденье рядом с собой.

— Нет-нет, спасибо, — испуганно замотала головой, — я подожду. Мне не сложно.

— Я сказал, села в машину! — цыкнул на нее. У меня нет желания тратить вечер на глупые уговоры, — Живо!

— Но я…

— Живо! Или я выйду и сам затолкаю тебя в салон! 

Кому скажи — засмеют, я пытаюсь усадить Мышь в машину, а она еще сопротивляется, паразитка!