– Ну, если воин держит оружие в готовности его применить, значит, уважает собеседника как воина и воспринимает его как достойного, а значит равного себе противника. Если, скажем, нож в ножнах или в левой руке, то значит, уже не так опасается, это признак покровительственного отношения. А если оружия в руке нет совсем, то тем самым как бы показывается пренебрежение собеседником и полное к нему неуважение. Позже, когда появились традиционные совместные застолья, оружие, естественно, пришлось отставить. Но правило, что нож должен быть в правой руке при встрече уважаемых людей, осталось. По их старым обычаям, на официальных приемах, правая рука может быть занята только ножом. В крайнем случае может оставаться свободной. Вилки, ложки и все остальное – это дело левой руки. Неудобство в данном случае – знак проявления уважения к противоположной стороне. Это не по этикету объединенных миров. И они не афишируют этот факт. Но при встречах на высшем уровне обращают внимание на такую мелочь. Считают это знаком уважения к себе как к представителям своего народа и готовностью поступиться общепринятым этикетом. Так что нарушение этикета в этой части для королевского двора они считают вполне уместным.

Церемониймейстер оторопело посмотрел на Иллис. Та только пожала плечами. Показывая, что данная тема не входит в число ее интересов.

– Нож? Я знаю об этой детали, но как-то не придавал ей значения.

Майя только с интересом проследила, как лорд торопливо вызывает на связь своих помощников. В конце концов, вокруг них начала сгущаться дымка звуковой защиты. А рядом уже вырисовывались фигура императора и императрицы.

Майе пришлось повторить рассказ из запомнившейся книжки для детей.

– Рассказ так и назывался «А дело было в ноже», – закончила она несколько смущенно. – С тех пор, когда ситуация зависит от какой-то малозначимой детали, у меня всегда в голове крутится это название, в качестве синонима, что ли. А сейчас я потому и вспомнила о нем, что очень уж похожая ситуация. Там по сюжету тоже не могли договориться именно на уровне руководства.

– Ясно, – сдержанно произнес Димир. – Я так понимаю, с этой стороны вопрос не рассматривался? – обратился он к лорду.

– Я не слышал о таком. – Развел тот руками. – Но как вариант, почему бы не попробовать. В крайнем случае это будет все равно воспринято, как то, что мы знаем об особенностях их обычаев.

– Не очень удобная особенность. Но придется потерпеть. – Вздохнул Димир. – Надеюсь, больше никаких нюансов нет?

Все дружно уставились на Майю. Причем с таким ожиданием, что она снова смутилась.

– Я же только вспомнила эпизод. Специально не готовилась.

– Даже не хочется представить, что будет, если ты подготовишься, – язвительно заметил Димир. – Рид, пусть она понаблюдает за переговорами и особенно за застольем. Если что, прямая связь и без церемоний. Все объяснения потом, а по ходу дела как можно короче и быстрее, в форме инструкций.

Майя недоуменно перевела взгляд с места исчезнувшей голограммы на лорда. А тот грустно осмотрелся.

– Придется все же кого-то отвлечь на полянку молодняка. Тебе за всем будет не уследить, – констатировал он очевидное. – Вот не верил в твою способность находить себе приключения на ровном месте. Теперь жалею. Это же надо! Из-за детской книжки вляпаться в проблемные переговоры на уровне императора!

– Вообще-то, как бы вашему отделу не пришлось заняться штудированием книжек для детей, лорд Гэронлайн, – не без язвительности подначила Иллис. – Так уж и быть, я все равно останусь тут, так что присмотрю за полянкой, если что позову. Майя, переключай девушек на меня, только не сильно их шугай.