Но родители, как только могли, под разными предлогами откладывали его отбытие. В основном их объяснения по поводу отсрочки даты отправления сводились к тому, что они не были уверены, что ему вообще удастся туда добраться, ведь до этого ни один человек не совершал ничего подобного. Один только недовольный Берт с утра до вечера ворчал, что они сильно задерживаются, и бесконечно живописал, как, по его мнению, сейчас волнуется его хозяин.

Спустя семь дней подготовки Хью решил, что больше не может ждать, его решимость таяла на глазах. Но он знал, что если сообщит о своем решении близким, то снова встретит целый ряд аргументов, почему ему необходимо подождать. Поэтому, дождавшись ночи, он потихоньку вышел из своей комнаты, аккуратно спустился вниз, взял подготовленные заранее вещи, закинул с собой еды в дорогу и вышел на улицу. Подойдя к толстому дубу, он протянул руку к ветке, на которой мирно посапывал Берт, и быстро накрыл его рот ладонью. Попытавшись встать спросонья, бесенок понял, что не может двинуться с места.

– Помогите! На меня напали! Отпустите, негодяи! Я не сдамся без боя! – зашипел он еле слышно через накрытый рукой рот, безуспешно стараясь высвободиться.

– Тише, Берт, это я, Хью! – прошептал юноша.

Вовремя сообразив, кто потревожил его сон, Берт возмущенно зашипел:

– Тебе, что, жизнь не дорога?! А если бы я тебя не узнал?! Валялся бы сейчас покалеченный!

– Ага! Напугал, – хохотнул Хью. – Ладно, нам пора, пока нас не застукали, а то опять найдут сто и одну причину, чтобы нас задержать. Я взял все необходимое, нам предстоит неблизкий путь – не вызывать же нам такси, чтобы ночью ехать в темный лес.

– Понял, – тут же оживился Берт. – Может, мне прикинуться какой-нить местной тварью? У меня в арсенале еще есть хорек и мышь.

– Хорек, я думаю, подойдет, – не раздумывая согласился Хью.

И только Берт собрался перевоплотиться, как увидел стоящих за спиной Хью Ганнибала и Эрлдью.

– И куда, позвольте узнать, юноша, вы направились, даже не попрощавшись? – спросил конь.

Хью резко повернулся и, сообразив, что попался, постарался спасти ситуацию:

– Тише, Ганнибал! Ты разбудишь родителей! – прикладывая палец ко рту в знак молчания, зашептал Хью. – Не говорите им ничего, пожалуйста, до нашего ухода. Я не хочу, чтобы мы поссорились на прощанье, я все равно уйду, я все решил!

– Да не кипятись ты так! Ничего мы не расскажем, потому что идем с вами. Ну, какой ты воин без резвого коня и верного оруженосца. Ты же согласен быть оруженосцем, Эрлдью? – спросил Ганнибал.

– Есть быть оруженосцем! – вытянулся Эрлдью по стойке «смирно».

– Я его оруженосец! – из чистого упрямства заявил Берт.

– Нет, я! – возразил Эрлдью.

– Нет, я! – не сдавался Берт.

– Хорошо, хорошо! Пусть у меня будет два оруженосца: один будет отвечать за финансы, – и он опустил меч на плечо Эрлдью, другой – так сказать, за связи с волшебной общественностью. – Меч коснулся плеча Берта. – Все равно ни один из вас не сможет поднять мой меч! – ухмыльнулся Хью. – Вот только что скажут родители, не застав вас дома?

– Да не переживай. Мы это уже обсуждали: они сами попросили нас присмотреть за тобой, да и им самим будет проще жить, если не придется больше прятать по подвалам всяких диковинных зверушек, – заверил его Ганнибал. – Ну, если все готовы, прошу занять свои места в первом классе на роскошном скакуне.

Первым на коня вскарабкался Берт, за ним устроился Эрлдью, и последним уселся Хью.

– Я бы попросил не прижиматься так близко, ты ставишь меня в неловкое положение, и вообще я предпочитаю комфорт! – полуворчливо-полукокетливо сказал Берт.