А сам переехал в загородный коттедж и видел родителя не чаще двух раз в месяц.

Впрочем, Сверчков-старший не заскучал.

Поскольку башни строились одновременно и по замыслу создателей являли собой единый комплекс, ТСЖ нам тоже открыли общий. И сначала все шло хорошо. Жители въезжали, делали ремонт, ругались до посинения, выясняя, чьи рабочие нагадили в лифте цементом и кто долбил стену после обеда, «когда дети спят», но постепенно притерлись друг к другу. Потом, когда с ремонтом все устаканилось – но не забылось! – началась повседневная рутина. А в повседневной рутине без склок нельзя, это вы у кого угодно спросите.

В нашем случае все началось с мусора. В прямом смысле слова. В свое время строители обустроили на краю двора небольшой сарайчик, в котором прятались контейнеры, однако он оказался на общедоступной дороге, которой периодически пользовались жители дома 24, и этот ужасающий факт не укрылся от зоркого Сверчкова. Поначалу активист просил прекратить тратить наши деньги на соседский мусор, потом стал требовать и в конце концов устроил председателю ТСЖ безобразную сцену, обвинив его в пренебрежении должностными обязанностями. Председателем тогда числился Серега Широков, мужик хороший, но не всегда быстро соображающий. И вместо того чтобы в очередной раз пообещать разобраться, он не сдержался и с издевкой осведомился у Сверчкова, не хочет ли тот, чтобы председатель ТСЖ лично сторожил мусорные баки с заряженной солью берданкой? К сожалению, спросил он это при свидетелях и в результате заполучил смертельного врага. Покрасневший Сверчков молча покинул комнату правления и тем же вечером написал три жалобы: в управу, префектуру и мэрию. За ночь поднатужился, вспомнил другие подходящие адреса и накатал еще: в Департамент жилищно-коммунального хозяйства о нарушении правлением ТСЖ «Две Башни» прав собственников; в Департамент капитального ремонта о завышении правлением ТСЖ «Две Башни» суммы ежемесячных взносов на капитальный ремонт; в Департамент по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и пожарной безопасности о пренебрежении правлением ТСЖ «Две Башни» мерами гражданской обороны по предотвращению чрезвычайных ситуаций и неработающей пожарной сигнализации; в Департамент природопользования и охраны окружающей среды об уничтожении правлением ТСЖ «Две Башни» газона во дворе; в Департамент региональной безопасности и противодействия коррупции о попытке вымогательства взятки председателем ТСЖ «Две Башни»; в Департамент спорта о нежелании правления ТСЖ «Две Башни» устанавливать во дворе дома спортивную площадку; в Департамент средств массовой информации и рекламы о незаконном размещении правлением ТСЖ «Две Башни» рекламных вывесок на фасаде дома.

Я не уверен, что перечислил все.

Сверчков не унимался, и в результате жители «Двух Башен», даже интеллигентнейшая Роза Ефимовна, упоминая Егора Федоровича, обязательно использовали слово, начинающееся на «П» и заканчивающееся на «Р», но не «профессор», как вы наверняка предположили. Так склочный старикашка внес в размеренную жизнь ТСЖ немножко гомосексуализма.

Тем не менее своего Сверчков добился: под натиском комиссий и проверок председатель подал прошение об отставке. А если называть вещи своими именами – послал собственников в радужную даль с применением агрессивно-непарламентских выражений и ушел насвистывая. Непрофессор Сверчков праздновал победу, собственники тихонько матерились и бормотали: «Ладно, выберем кого-нибудь другого». Однако спешно собранное собрание разбило эти мечты в пыль, поскольку становиться «кем-нибудь другим» все решительно отказывались, мотивируя отказ наличием среди жильцов скандального «непрофессора». И дружно проголосовали против выдвинувшего свою кандидатуру Сверчкова.