Я только укоризненно протянула:

– Бабушка…

– Ладно-ладно, – она подала мне толстые шерстяные носки собственной вязки.

Я натянула куртку, шапку, ботинки, сунулась в угол, где обычно стояли лыжи, но ничего там не обнаружила.

– Бабушка, а лыжи где? – возмущённо завопила я.

– За дверью стоят, тебе их дедушка уже приготовил, – успокоила она.

– Спасибо! – крикнула я, выбегая из квартиры.

За дверью действительно стояли заботливо приготовленные лыжи. Я ощутила прилив благодарности к дедушке – он каждый раз прочно складывал их, надёжно прикреплял палки и даже по всем правилам безопасности надевал на острые концы мешочек. Нести хорошо упакованные лыжи было одно удовольствие, и я, весьма довольная, вылетела во двор, громко хлопнув дверью подъезда.

Там моё настроение только улучшилось – Ленки ещё не наблюдалось! Я остановилась перевести дух после сумасшедших сборов, оглядела двор и залюбовалась. Прекрасное зимнее утро – прямо по Пушкину! – превратилось в не менее замечательный зимний день. Солнце ярко светило на прозрачно-голубом небе без единого облачка, и казалось, что оно, вопреки расхожему выражению, всё же немного греет – было совершенно не холодно, несмотря на минус пятнадцать. На ветвях деревьев и кустов сверкал иней, повсюду лежал ослепительно-белый снег, не испорченный посторонними вкраплениями в виде реагентов или гранитной крошки, а на ближайшей рябине я заметила красногрудую птичку.