И разумеется, он найдет что сказать старшему брату при случае, учитывая, на какие уступки пошел Майкл Д’Анджело ради того, чтобы иметь возможность выставлять в своей галерее коллекцию драгоценностей отца Нины.

Сама Нина разделяла осторожность, с которой действовал ее отец: он собирал уникальные и бесценные украшения на протяжении долгих лет, потому коллекция была такой исключительной.

– Вы пытаетесь изменить условия договора? В таком случае нам следует приостановить установку витрин до тех пор, пока вы не переговорите с моим отцом.

– Не припомню, чтобы я говорил об изменении условий договора, мисс Палитова, – огрызнулся Д’Анджело.

– Можно просто Нина, – мягко предложила она.

– Можно просто Рейф, – ответил он.

Рейф. Да, сокращенное имя, от которого так и веяло беспутством, подходило ему куда больше, чем полное – Рафаэль.

– Нина, я не люблю, когда мне угрожают, – медленно проговорил он.

– Я думаю, ты понимаешь, Рейф, что это было простое утверждение, а не угроза, – также нарочито вежливо ответила она. – Кроме того, уверена, ты понимаешь, что по договору у обеих сторон есть обязанности друг перед другом.

Нина лично присутствовала на встрече Майкла Д’Анджело с ее отцом в его квартире на Манхэттене. На встрече присутствовали адвокаты обеих сторон, мужчины уточнили все детали контракта и только потом подписали документ. Ее отец никогда ничего не оставлял на произвол судьбы, а уж сохранность его драгоценной коллекции уступала в важности лишь безопасности Нины.

– Если у тебя есть возражения или сомнения, будет лучше, если ты обсудишь их с братом, – добавила она с вызовом.

Что такого в этом Рафаэле… то есть Рейфе Д’Анджело, что заставляет ее вести себя подобным образом? Это так не похоже на нее. Может, дело в его заносчивости и самоуверенности? Или он просто-напросто слишком хорош собой? Как бы там ни было, Нина заметила, что ей очень хочется проверить его на прочность.

Возражения у него были. И сомнения. Но не доверять ее словам относительно контракта и безопасности отцовской коллекции у Рейфа оснований не было. По решительному и твердому взгляду ее темно-зеленых глаз он понял, что Нина Палитова говорит ему чистую правду.

Рейф кивнул:

– Что ж, я подготовлю все необходимое, чтобы ты смогла ознакомиться с охранной системой галереи завтра.

– Сегодня было бы удобнее.

Рейф, прищурившись, посмотрел на нее сверху вниз, без труда различая вызов в этих немигающих зеленых глазах.

– Прекрасно, значит, сегодня в течение дня, – сквозь зубы выдавил он.

– Договорились. – Она напряженно кивнула. – Я поднимусь к тебе в кабинет в одиннадцать. – Нина резко повернулась к нему спиной, собирая копну волос и пряча ее под бейсбольной кепкой, и направилась к своим рабочим.

Телохранители предостерегающе посмотрели на Рейфа, а затем последовали за Ниной.

Что до Рейфа, то это предостережение ему было совершенно ни к чему. Ему нисколько не хотелось узнать поближе Нину Палитову. Да, она красива, и ее губы просто кричат о том, чтобы он раскрыл всю их чувственность, но ее довольно грубое поведение ему не нравилось.

Нет, Нина – не та женщина, за которой Рейф мог бы приударить.

Спустя два часа, когда помощница Рафаэля Бриджет пригласила Нину в его кабинет, он всерьез засомневался в правильности принятого решения.

На протяжении этих двух часов он был очень занят, потому что ему не хотелось опять попасть впросак в присутствии этой девушки.

Телефонный разговор с Майклом ощутимых результатов не дал, брату было не очень-то и интересно, что Нине Палитовой чуть за двадцать, а не все пятьдесят, как рассчитывал Рейф. Майкл лишь повторил, что долг Рейфа – обеспечить ей теплый прием.