– Так, ладно. Не время предаваться унынию, – проворчал Ян, присаживаясь на пол возле одного из стеллажей. В руках он держал дореволюционное издание русских народных сказок. Книга была тяжелой и привлекла его внимание металлическими уголками и толстой обложкой. Но внутри нашлись только сказки.

– А больше нечем заняться, – ехидно отозвался Фенек. – Книга может быть и в другом зале, и на складе.

– У меня не было времени, чтобы проверить все варианты, – попытался оправдаться Ян, но поморщился, поняв, что врет самому себе. – Ладно, были. Но я почему-то верил, что найду книгу здесь. Еще и листок этот странный. «Ты достоин»? Достоин чего?

– Хорошей оплеухи за собственное зазнайство, – жестко ответил внутренний голос. – Задрал нос, почувствовал себя неуловимым, вот и расхлебывай теперь последствия. Вместо этого надо было хорошенько все подчищать.

– Согласен, – вздохнул Ян и посмотрел на часы. – Почти полночь. Время еще есть.

– Ты уже проверил все полки и не раз. Если книга здесь и была когда-то, то сейчас её здесь нет. Надо обдумывать другие варианты.

– Да нет их, других вариантов, – вспылил Ян и покраснел, понимая, как глупо это выглядит со стороны. Дожил, ругается сам с собой. – Что мне делать? Призрака попросить найти книгу? Эй, Николай Александрович? Поможете найти мне «Светоч мира»?

Ян запнулся и испуганно вжался в стеллаж, когда лица коснулся холодный ветерок, невесть откуда взявшийся. Через мгновение сверху на него спикировал мятый листок бумаги. На нем, как и на том, что уже лежал в блокноте, был написан тот же вопрос. «Ты достоин»?

– Эм… Да! Достоин, – кивнул Ян, однако, на первый взгляд, ничего не произошло. Только очень странно заскрипели за соседним стеллажом деревянные половицы. Словно там кто-то медленно прохаживался среди старых книг. Вздрогнув, Ян уронил сборник сказок, который держал в руках и отполз подальше. Скрип половиц послышался еще ближе, а потом затих. Будто некто невидимый сейчас стоял прямо напротив Яна. Сверху вновь зашуршало и перед испуганным воришкой опустился еще один лист. Похолодев, Ян взял его в руки и сглотнул липкую слюну. «Нет».

На миг страх отступил. В сердце Яна неожиданно загорелся гнев. Он, человек науки, не верящий в паранормальщину, испугался какого-то листка бумаги и собственного воображения. Если это чья-то шутка, то Ян всерьез намеревался выбить из шутника все дурное, чтобы тот больше не пугал честных воров своими проделками. Однако кулаки разжались, когда взгляд случайно упал на раскрытый томик сказок. Там, на форзаце, как и на всех книгах Рубакина, был вклеен экслибрис библиофила – длинные стеллажи, наполненные книгами и по центру еще одна книга, на этот раз раскрытая и снабженная девизом Рубакина, которому тот был верен всю свою жизнь. Яна осенило и он, улыбнувшись, поднялся с пола. Загадочный вопрос вдруг стал очень легким и понятным.

– Да, здравствует книга. Могущественное орудие борьбы за истину и справедливость, – громко произнес Ян, ничуть не боясь, что его может кто-то услышать. Об этом экслибрисе писал сын Рубакина, а сам библиофил делился своими книгами лишь с теми достойными, кто разделял с ним этот девиз.

Половицы снова заскрипели в соседнем ряду, после чего раздался глухой стук. На покрытый ковром пол упало что-то тяжелое. Ян честно выждал десять минут, после чего прополз вперед и опасливо заглянул за угол. Прямо в центре, на полу, он увидел книгу. Толстую, с тяжелой толстой обложкой. Любопытство победило и Ян, вскочив на ноги, схватил книгу и самодовольно улыбнулся. На потемневшей кожаной обложке виднелась надпись на латыни, выполненная потускневшими серебряными буквами. «Светоч мира», привычно перевел Ян. Книга наконец-то нашлась.