Потянулся к ней, прижался лбом к животу, на мгновение возвращаясь в детство. Тетушка заменила мне мать, но никогда не позволяла забыть леди, давшую мне жизнь.

– Постой, пожалуйста, – попросил ее, – так спокойно…

Иногда даже самому сильному лорду нужна толика теплоты и материнской нежности. Минута тишины и понимания, когда тревоги и волнения утихают, сменяясь верой и надеждой на то, что все непременно образуется. И выход обязательно найдется. Даже если кажется, что выхода нет.

Глупость, что мужчины не должны проявлять слабость. Только не с теми, кого безоговорочно впустили в свое сердце. Как и то, что детям, особенно будущим высоким лордам, не нужны ласка и любовь. Рядом с родными и близкими каменными изваяниями быть нельзя. Этому научили меня дядя и тетя. Жаль только, что не все родные могут быть близкими.

Впрочем, и чрезмерное проявление любви может оказать негативный характер на ребенка – приучить к вседозволенности, распущенности и баловству. Усмехнулся, сравнив себя и брата…

Я мягко отстранился, поймал теплую ладонь женщины, которая мгновением ранее гладила мои волосы, и поцеловал.

– Спасибо, тетушка.

Снял рубашку, позволяя залечить раны и ссадины.

Она права, отправляя меня на отдых. Я не спал несколько суток, при этом активно участвуя в ликвидации. Сегодняшний день некоторое исключение, пришлось тесно общаться с отцом после совещания в Совете. Пока наследников родов на их заседания не пускают, а жаль.

Мне было бы проще, знай я, что они решили по поводу рода Аргхарай: сняли ли все обвинения, подтвердили ли статус леди Равьелы и оставили ли им их место в рейтинге? Отец же в отместку не сообщил ничего, пусть и понимал, что для меня эта информация – дело времени. Уже к вечеру буду знать все, о чем они говорили и что постановили.

Тетушка лечила меня практически в тишине, иногда что-то неодобрительно бормотала себе под нос. Я почти задремал, когда почувствовал метку призыва.

– Без тебя не справятся? – хмуро спросила тетя, когда я поднялся.

– Род не стал бы отвлекать по пустякам.

Быстро оделся, поцеловал подставленную щеку и скользнул в портал.

Коридор встретил меня мерцанием сотен дверей. Красная нить вела в нужную, ту, что выведет прямиком к Родрику тан Скарлерр.

Далеко же он забрался. Я плутал по коридору минут семь, это не предвещало ничего хорошего. Переход в поместье тан Скарлерр занимал у меня четыре минуты. И куда же Род забрался, раз я столько времени плутаю?

– Сириус, готовься.

– Да, Лейн, – отозвался мой иллами.

Из двери в пространство взвился уже черный феникс и попал буквально в бойню. Членов своей команды я не увидел, почувствовал. Магия огня и света переплелись, вызывая во мне стойкое желание заглушить их мощь своей тьмой. Сдерживаться я не видел смысла.

Десять гадких душ окружили Рода и Ашту. Десять! Сплоченных гадких душ. Видеть подобное мне доводилось впервые. Никогда гадкие души не собиралась в группы и никогда не атаковали одновременно. Все знания, что вдалбливались нам ликвидаторами на второй и первой ступеняx обучения, только что рассыпались на моих глазах.

Но размышлять о том, как так вышло, не было времени.

– Сириус…

– Я понял, отдавай приказы.

– Род, щит «краеро»! – крикнул, взмывая над ребятами и отрезая их тьмой от гадких душ. – Ашта, «силки»!

– Ранен! – едва слышно отозвался Ашта.

Плохо. Ему не хватит сил на заклинание.

– Я держу! – крикнул Род. – Выстоим без «силков».

– Сириус, третью комбинацию. – Принял решение.

Преображение феникса было стремительным. Мы стали не просто существом, а смертоносным оружием. Каждое из перьев – жалящий клинок, стремительно вылетающий из крыльев и поражающий гадкие души.