Никого не интересовали её отметки. Бриана была обязана приносить приёмному отцу тапочки, обслуживать семью и не показывать носа из своей комнаты. Большую часть работы выполняла пожилая бета, но она не справлялась и имела право гонять детей. Бриана ещё до школы научилась чистить унитазы, мыть полы и полоть клумбы. Младших братьев, которым мама с огромным трудом, но всё же подарила жизнь, Бриана купала, одевала и выгуливала. Маму держали в спальне, как рабыню. Изредка она выходила оттуда с заспанными глазами и болезненно похудевшая и приносила детям сладости. Мама была оплотом человечного отношения. Но когда из-за возраста она не смогла больше рожать, приёмный отец выгнал её в дом вожака. Считай, выбросил как ненужную тряпку. Там стариков держали из уважения, за заслуги, а мама хорошего, видимо, не заслужила, и ей пришлось работать наравне с бетами. Бриана в дом вожака попала значительно позже, в качестве подстилки.

За плохое поведение отчим мог выгнать без одежды спать на улицу. Зимой. Или привязать летом к забору на пару дней, так что кожа начинала облезать, и только быстрая регенерация спасала от ожогов или солнечного удара. За то, что задержалась после школы, Бриану лишали ужина, а за неподчинение били. Её в целом много били, поэтому в первые месяцы замужества она считала, что это нормальное положение вещей.

Если бы не мама, если бы не гимнастика в школе и не общение со сверстниками, Бриана так бы и осталась куском мяса без понимания о справедливости и счастье. Но она нашла точку опоры, научилась врать и выкручиваться — и выжила...

Лолита привела их в дорогой ресторанчик в старинной части города, выглядело тут всё красиво, а пахло чудесно. Цены немного кусались, но в общем были приемлемые. Они выбрали столик в дальнем углу от двери и под весёлую болтовню занялись меню.

Бриана первое время, когда только начала зарабатывать, объедалась от души. Потом поняла, что организм к таким излишествам не приучен и воспринимает их тяжело, да и с плотно набитым желудком танцевать не получалось, поэтому она подстроился под компанию, объясняя, что сидит на диете, и ограничивала себя в калориях. Девушки ахали, всплёскивали руками и уверяли Бриану, что ей диеты не нужны. Она всегда была худой в маму, ещё и недокормленной. Недолюбленной, неухоженной. Ненужной.

— Закажем сырную тарелку? — предложила Лолита. — Так хочется чего-нибудь жирненького!

— О да, мы хорошо поработали, можно себя порадовать, — согласились остальные.

К ним подошёл официант, высокий, красивый, с вышколенной вежливостью и мягкой улыбкой. Бриана сделала заказ и чуть поёжилась, почувствовав на себе его взгляд. Другие со смешками тоже это отметили, и стало совсем неуютно. Бриана до ужаса боялась быть узнанной. Пусть муж от неё отказался, но она всё ещё принадлежала стае, а значит, её ищут и очень постараются вернуть. Потому что даже если Бриана не сможет родить для своих, её можно продать другим.

Извинившись, она отлучилась в уборную. Немного поплескала воды на лицо, успокаиваясь. Покрутилась перед зеркалом, рассматривая полностью изменившую её вид причёску — мама посоветовала покраситься, носить макияж и непривычную для неё одежду. Теперь Бриана щеголяла ярко-розовыми локонами, красной подводкой и персиковыми тенями, носил юбку в облипку и широкую рубашку с графическими рисунками, скрывающую фигуру. Узнать её в таком виде было бы очень сложно. Она закатала рукав рубашки и тяжело вздохнула: татуировка красной крысы — знак принадлежности — всё ещё была на ней. Она побоялась её срезать, как предложила мама, а чтобы свести, нужно пойти в салон и потратить время.