А этому что нужно?

— Здравствуйте, Анатолий Маркович!

— Он ведь объявился? – обходится полковник без приветствия. – Громов уже был у тебя?

— Да, полковник.

— Уже генерал-майор, — поправляет меня Анатолий Маркович, и я усмехаюсь – интересно, за что он получил очередное звание? И не лишат ли его теперь погон за то, что Андрей снова на свободе? – Я так и знал, что он сразу поедет к тебе. Держи меня в курсе…

— Нет, — отрезаю я. – И не подумаю, не втягивайте меня в это!

— Ты уже втянута, девочка, — смеется полковник… то есть, генерал-майор. – По самые ушки втянута! Если бы ты, как я и просил, присутствовала на суде, где подтвердила бы, что своими глазами видела убийство, и что запись твоя – он бы не разгуливал на свободе! Теперь Громов и тебе жизнь испортит, и мне!

Останавливаюсь около подъезда, и вдыхаю морозный, отрезвляющий воздух, от которого голова кружится.

— Так он освободился из-за того, что нет свидетеля?

— Можно и так сказать, — Анатолий Маркович, кажется, взял себя в руки, и говорит спокойно. – Доказательства признаны недействительными, добытыми нечестным путем, а само видео – монтажом. Мы Громову еще и компенсацию теперь должны, представь себе… но не только ты виновата. Непростые люди его освободили – за многие веревочки дернуть пришлось, так что в твоих интересах помочь мне, пока сама же не пострадала! Громов не оставит в покое тебя, особенно теперь, когда у вас сын, но ему еще и отрабатывать должок придется - освобождение дорого стоит. И цена высока, так что ты должна...

— Нет, — снова говорю я. – Не звоните мне больше, пожалуйста! Прощайте!

Я нажимаю на отбой, и иду домой – к сыну. Захар - единственнный человек, которому я что-либо должна!

12. ГЛАВА 11

Андрей

3 месяца назад

— Это смешно! Это попросту смешно, — расхаживаю по убогому казарменному помещению, а затем резко разворачиваюсь к троим мужчинам, сидящим за приваренным к полу столом. – Мне напомнить, сколько я вам плачу? И еще один вопрос: зачем я плачу вам столько за бездействие?

— Мы действуем! – оправдывается Вадим – лощеный адвокат с дорогом синем костюме, вызывающий у меня стойкое желание заехать ему в рожу, чтобы подпортить весь этот вылизанный облик. – Но обстоятельства таковы… мы делаем все возможное!

— Вы делаете недостаточно! – сжимаю ладони в кулаки, и упираюсь ими в стол. – Раз я еще здесь – значит, вы со своей работой не справляетесь!

— Андрей Николаевич, но это видео очень бьет по вашей репутации! Суды открытые, этот процесс невозможно сделать закрытым, и естественно то, что присяжные не на вашей стороне после изучения такой улики, — блеет Вадим, тогда как другие молчат, и наблюдают за тем, как их коллега отдувается за всех. – Мы ведь обещали вам, что большую часть времени вы будете проводить не в колониях, а в СИЗО, где условия намного лучше, и слово мы держим – регулярно подаем апелляции…

Прерываю этот поток самооправданий взмахом руки. А в следующий раз, и правда, заеду Вадиму кулаком в глаз. Или в нос, чтобы до кровавой юшки – должна ведь быть и для меня компенсация, раз уж приходится терпеть этих никчемных зануд?

Тоже мне «акулы»… и это – одни из самых лучших адвокатов по уголовным делам? Смешно!

— Я вас нанял для того, чтобы вы меня освободили, напоминаю еще раз! В колонии, в СИЗО – мне без разницы. А видео… это полнейшая чушь! Где человек, который снимал его? Почему не является на суды, и не дает показания? – напускаюсь я на своих защитников. – Разве суд должен учитывать улику, добытую незаконным путем, и явно смонтированную? Меняйте судью!