Встречаю у сходней челнока папаню своего.

Красавец. Красивый, мощный, в броне и в сверкании. Не то что я. Да и Диана выглядела не лучше меня (прости, Дин, мой сомнительный комплимент).

– Привет, сын.

Киваю.

– Привет, отец.

Крепко жмём друг другу руки и обнимаемся.

– Диана, я счастлив тебя видеть. Наслышан о твоих подвигах.

Динка смущённо улыбается.

– Да я-то что? Все старались…

Северная Америка. Королевство Квебек и Акадия. Монреаль. Офис Отрытого Фонда. 2 сентября 2015 года

– Мистер Бзежинский, у вас в приёмной уже восемь посетителей.

Збигнев лишь покачал головой.

– Не сейчас. Пусть ждут.

Он был занят. Он смотрел в окно.

С Россией было сложно работать. Даже он, родившийся в Харькове, не всегда понимал русских.

Да, Клуб вкладывал в Россию немало средств. Это было сложно, ибо русская Охранка работала хорошо, но какие-то деньги поступали на счета «лидеров мнений». Вроде всё шло по плану. Клуб интересовал не столько возможный Михаил Третий, сколько нестабильность, которая может подорвать Россию и всю Терру. И Луну. Но сегодняшний хаос в России не очень нравился Збигневу. Элиты, многие из которых принимали «подарки» и были готовы к сотрудничеству с «Открытым фондом», резко обрубили концы, и придётся потратить время на повторное приручение их. В том числе и через деньги. И через шантаж, разумеется. Но пока стихия малоконтролируется. Особенно из Монреаля. Доверители никогда не разделяли его Збигнева убеждения, что «Царьград должен быть разрушен». Боялись потерять в смуте не только прибыли. Его слушают, но не допускают в Игру. А то, что во главе ромейской беснующейся молодежи один из Липпе намекает, что Клуб держит руку на пульсе.

Терра Единства. Ромея. Константинополь. Аэропорт «Новый Рим». 2 сентября 2015 года

– Дамы и господа, приветствуем вас на борту нашего корабля. Дирижабль «Гордость» осуществляет рейс по маршруту Константинополь-Берлин-Ганновер-Париж. Взлёт через пять минут. Просим пристегнуть ваши ремни безопасности. Командир корабля Звёздный дворянин Николай Карташов и вся команда нашего корабля желают вам приятного полёта.

Стюардесса, традиционно улыбаясь, оставила салон в покое, удалившись на своё место.

– Даже не верится.

– Что, моя радость?

Дина потёрлась носиком о моё плечо.

– Не верится, что мы вырвались из Константинополя. Боже, Господи Всемилостивый, неужели этот ужас закончился?

Хмыкаю.

– Господу виднее. Пути Его неисповедимы.

Да, мы вырвались. Наверное. В рамках мер безопасности мы готовили рейс специального самолёта. Под строжайшим секретом. А полетели просто на рейсовом дирижабле, в качестве Анатолия и Татьяны Николаевых. Брата и сестры. Мария Первая сделала всё, чтобы с нашей головы и волос не упал.

Парадокс в том, что убивать нас с Диной невыгодно сейчас ни одной из сторон. Но Мария-мать бдит. Что ж, у неё был прекрасный учитель – Михаил Великий.

Появление лунного космодесанта, вероятно, окончательно переломило ситуацию. Дальше у заговорщиков всё просто посыпалось.

Се ля ви.

Я сдал пост и забрал жену из этого ада. Уж лучше на похороны, чем оставаться там.

Загудели винты и через пару минут дирижабль оторвался от стартового стола, а затем, развернувшись по ветру, отошел и от причальной мачты.

Впереди Берлин. Но нам не туда. Нам в Ганновер. А там до Детмольда недалеко. Интересно, вертолёт, конвертоплан или просто автомобильный кортеж? Этого не знал даже я. Мария Первая перестраховывалась и этого не знал никто, кроме неё. Да и она сама пока не знала. Она примет решение в последние четверть часа.