Я неуверенно сделала шаг к животному. Большому, страшному и красивому. Свет ядру отражался в чешуйках зверя, которыми было покрыто все его тело. Массивные ноги, крылья и шея, казалось, сделаны из стали. На голове — острый рог, взгляд, полный боли и страдания.

— Кого? — прошептала одними губами.

— Ее.

Я смотрела в его бездонные глаза и видела другой мир. Словно оказалась там и была свидетелем того, что происходило.

Бесконечная свобода, яркое солнце и с сине-белыми вензелями небо. На фоне этой красоты — красивые пары, очень похожие на драконов. Они парили в воздухе.

Чувствовала их любовь, единство и гармонию. Они были счастливы.

А потом небо померкло и стало серым. Начался ураган из магических частиц. Я не видела, кто руководил процессом, лишь ощущала злость и растерянность рептилозавтров. Все зло было направлено на особей женского пола. Их замуровали в магическую скалу, и они ничего не могли сделать.

Отважные драконы бились об острые скалы. Раз за разом они пытались освободить любимых. И терпели неудачи.

Когда эти большие животные обессилили, их приковали к скале магическими цепями и кормили, чтобы они жили и мучились. Чувствовали боль своих пар, но не могли спасти.

Много времени пролетело. Благодаря магии, оно текло по-другому. Проходил год, но плененным он казался лишь днем. Их оставили умирать.

Через затуманенный разум я видела людей и слышала звонкие голоса, а потом и они затихли.

Первыми умерли женские особи. Синие облачка возле них, похожие на солнце, — это души драконих, которые витали возле своих живых пар. Я чувствовала в сердцах рептилозавров надежду. Они молили о помощи не для себя, а для любимых. Просили помочь спасти их, готовые отдать тела душам своих половинок. Времени оставалось мало.

Их услышали, но они не были поняты. Драконов переместили в другой мир и превратили во вьючных животных. Давали траву и магическую пищу. Я видела, как они везут сундуки. Драконы медленно умирали.

Ком застрял в горле. Я должна помочь!

Из потока чужой жизни меня вывел голос Киера:

— Светик, хватит ему в глаза пялиться.

— Вы жестокие люди! — прошептала, вырываясь из плена сознания животного.

Мужчина удивленно посмотрел на меня, не понимая, в чем его обвиняют. От боли этих рептилий сжималось сердце. Хотелось куда-то бежать, что-то делать, но я не знала, что именно.

А потом эта таита. Желание магов помочь ей и благоговение на ее лице.

Я окинула девушку беглым взглядом. Стройная, длинноногая, с длинными белыми волосами. Мне она напомнила фарфоровую куклу. Глаза казались игрушечными и стеклянными, ротик маленький и слишком яркий. Даже волосы, которые переливались на свету ядру, мне показались париком. Может, это зависть? Маги смотрели на нее глазами, полными обожания.

Ее платье внешне напоминало сари, но куски ткани облегали ноги. Такое себе платье-костюм. На ней не было украшений, кроме подвески на шее. Интересный кулон в виде кувшина висел на обычном канатике.

Ярко-голубые глаза. Разве бывают такие у людей?

— Veniat mors pro ea!— произнесла она воодушевленно.

Что-то знакомое. Я интенсивно пыталась напрячь память и понять, что сказала таита. «Mors» — это точно «смерть». Да это же латинский! Правда, чуть не такой. Не то чтобы я знала латинский, все-таки училась не в медицинском институте, а в ветеринарном лицее. Но в юности очень любила читать крылатые высказывания и, в частности, на латинском. Ляпнула первое, что пришло в голову. А пришло в нее высказывание, адресованное Юлию Цезарю. Я выкинула из него обращение к великому и ответила: