Эйнар облизал окровавленные губы (он уже не различал на вкус, была ли это его кровь, стекающая с ободранной щеки, или кровь министра), сглотнул и попытался показать подкрадывающейся смерти боевой оскал охотника лилового леса, но резкая боль в щеке не позволила наморщить нос и растянуть губы. Захотелось сделать глубокий вдох, но Эйнар не решился. Он вдыхал генерируемый капсулой кислород малыми порциями, не напрягая легкие, одно из которых было повреждено.

В его мозгу возникали красочные картины – расплывчатые и неточные. Режим экономии энергии не позволял изучить их более внимательно. Сознание слабело, но Эйнар не торопился отключать его.

Глупые инопланетяне убеждены, что после смерти они переходят в параллельный невидимый мир. Если они правы, то очутившись там, Эйнар дождется своего ненавистного брата Релти и перегрызет ему горло, у него это неплохо получается.

Сознание отключилось самопроизвольно при переходе в режим критической экономии энергии. Оно вернулось после внедрения ремаса – наполненное новой информацией и соединенное с импульсами симбиотических нитей.

Слабые сокращения сердца медленно проталкивали по разветвленным сосудам остывшую кровь, постепенно разогревая ее. Нитчатая структура ремаса разрасталась, временно дополняя поврежденную биологическую ткань ускоренно производимыми искусственными клетками. Восстановив целостность всех жизненно важных органов и кожного покрова, ремас передал часть аккумулированной жизненной силы своему хозяину, равномерно ее распределяя по его неподвижному телу.

Сердце стало биться часто и ровно. Тело нагрелось до стабильной средней температуры. Импульсный сигнал искусственного симбионта пробудил сознание биологического существа и развернул поле восприятия.

Вернувшийся к активному существованию организм, лишенный источника энергии, нуждался в срочной подпитке. Усиленные до предела волны поиска присутствия разлились по неторопливо плывущему по космическому простору галактики Радуга Жизни боевому кораблю, отыскивая жертву. В поле восприятия высветились яркими пятнами силуэты двух живых существ.

Чужеродные существа радовались видеть спасенного нелианца живым. Землянин считал его братом по разуму и надеялся на дружбу, а марсианин остерегался, воспринимая как источник опасности.

Нелианец Эйнар Норри не задумывался о том, соответствуют ли его намерения постулатам земной и марсианской морали. Он вовсе ни о чем таком не думал. Испытывал ли он чувство благодарности за спасение? Он был благодарен матери и сестре, но... благодарить пищу? Болезненно-колючая искра обожгла его сознание, когда он услышал "неблагодарная тварь".

Потенциально съедобное существо низшего уровня. Этот чужак спас ему жизнь... Но план, так долго выращиваемый и почти воплощенный, не должен быть нарушен.

Эйнар и до внедрения ремаса имел представление о галактике Млечный Путь, в которой его ничто не интересовало больше, чем легендарное марсианское оружие, способное мгновенно уничтожить жизнь на целой планете. Он и прежде мечтал править не только Нелией, стать императором галактики. Оценка новых возможностей укрепила давнюю мечту, придала ей статус реального к исполнению плана.

Участь Григория и Веника была бы так же предрешена, даже не будь нелианец голодным. Эйнар намеревался завладеть марсианским боевым кораблем, не оставляя живых свидетелей.

Как только он, еще не открыв глаза, уловил близкое присутствие двух биологических объектов, в его разуме зародился план убийства. Древний инстинкт привел хищника в боевую готовность.