Говорят, надлом в душе у Майоровой произошел в 94-м, когда из жизни ушел ее тесть – генерал-майор ПВО Александр Сергеевич Шерстюк. Он любил свою невестку как дочь, и она отвечала ему тем же. Тесть был настоящим хозяином в доме, главой клана, его цементом. И когда его внезапно не стало (он умер от инфаркта), все в их доме превратилось в обыденность. С этого момента Майорова начала пить. Именно потому, что ушел тесть, именно потому, что стало скучно. Говорят, что это пристрастие у Елены было наследственным – от отца. Но в том-то и дело, что до 94-го эта страсть в ней едва тлела, а с этого года стала разгораться, как степной пожар.

В декабре 93-го покончил с собой однокурсник Майоровой Игорь Нефедов. На его поминках актер Евгений Дворжецкий обронил фразу, которой суждено будет стать пророческой: «Ну что, Нефедов, открыл счет?» Так и вышло: вскоре буквально один за другим стали уходить из жизни однокурсники Нефедова. Через четыре года умерла Ирина Метлицкая, потом не стало Елены Майоровой, а затем и Евгения Дворжецкого. В этом списке только два человека покончили с собой: Нефедов и Майорова. Как мы помним, они еще в институте были в группе риска у тамошнего психолога. И склонность к суициду они испытывали постоянно. Взять Майорову. Очевидцы рассказывают, что она пыталась покончить с собой несколько раз. И хотя большинство этих попыток были «театральными», с расчетом на публику, картины это не меняет. Так, однажды Елена попыталась выброситься из окна, но сосед в последнюю секунду успел поймать ее на подоконнике. В другой раз она хотела прыгнуть с поезда, но опять ее успели перехватить. Все эти происшествия потом позволят предположить, что Майорова играла в суицид: видимо, рассчитывала быстро потушить пламя или скинуть платье. С последним действием она не рассчитала. Это шикарное платье из легкой ткани они с мужем купили в магазине на Мэдисон-авеню в Нью-Йорке. Оно без пуговиц надевалось через голову и было настолько облегающим, что снимать его без посторонней помощи было крайне затруднительно. Не это ли погубило Елену?

В первые часы после трагедии у милиции была версия, что это убийство. Причем в качестве основного подозреваемого фигурировал муж Елены Сергей Шерстюк. По этой версии выходило, что Сергей приехал с дачи в Москву, поджег жену и тут же умчался обратно. Но эта версия быстро отпала: масса свидетелей видели, что с дачи Сергей в те роковые часы не отлучался.

Вообще подозревать мужа Елены было верхом кощунства. Он всегда любил свою жену, прощая ей не только мимолетные романы, но и ее запои. И те последние деньки лета они собирались провести за городом, лелеяли мечты о счастливой жизни вдвоем. На дачу Лену не отпустили неотложные дела. На злополучную субботу у нее была назначена встреча с режиссером Театра имени Моссовета Борисом Мильграмом. Сергей уехал один. В течение двух дней на пейджер не приходило никаких сообщений: видимо, связь барахлила. Рано утром в понедельник его разбудил странный звук: пищала мышь, попавшая в лапы кошке. С мышиным писком сливались сигналы пейджера. На экране высветилось сообщение: «Куда ты пропал? С Леной беда».

Шерстюк пережил Майорову всего на один год: он умер от рака желудка. Болезнь появилась, еще когда Елена была жива, но начала прогрессировать сразу после ее гибели.

Еще одна версия была связана с последним фильмом Майоровой. В драме «Странное время» Елена играла женщину, которая влюбилась в молодого парня, но тот бросил ее после первой же ночи. Парня играл 27-летний актер, с которым у Майоровой случился роман. За два месяца до трагедии влюбленные приехали на фестиваль «Кинотавр» в Сочи и практически ни от кого не скрывали своих отношений. Дело у них зашло так далеко, что Майорова даже подумывала уйти от мужа. Однако в отличие от Елены у ее возлюбленного, судя по всему, были совсем другие планы. Говорят, еще на съемках фильма он параллельно с Майоровой крутил романы еще с двумя женщинами: молоденькой актрисой и барменшей Киностудии имени Горького. И Елена об этом знала. Она сильно переживала по этому поводу и всеми правдами и неправдами боролась за свое счастье. Как показали дальнейшие события, эта борьба привела к трагедии. Вот почему на похороны Майоровой вся съемочная группа «Странного времени» пришла в темных очках – не хотели быть узнанными. А режиссер фильма Наталья Пьянкова в первые минуты после того, как узнала о гибели Майоровой, порывалась смыть пленку с фильмом. Ей казалось, что это она виновата в случившемся: свела Майорову с этим актером, толкнула их в объятия друг друга.