Для своего довольно молодого возраста я пережила достаточно много смертей. Но эта смерть была особенной. Блэр был особенным.

Я как будто провалилась в глубокое, темное, полное сожалений место, из которого никто не мог меня вытащить.

Через пару месяцев мы внезапно потеряли еще одного любимого друга.

Вселенная не останавливалась.

Я чувствовала себя обманутой, измученной и обезумевшей. Я не боялась. Я хотела компенсации от Бога.

Несмотря на то, что мы с Мэттом поддерживали друг друга в горе, в одно октябрьское воскресенье, после празднования моего тридцатилетия, мы решили расстаться. И еще не осознав произошедшего, я смотрела, как черное такси исчезает вдали, увозя человека, с которым я провела много лет, – вниз по улице, на другую сторону земного шара, прочь из моей жизни.

Наступала зима. Я чувствовала себя одинокой, запуталась и была очень далеко от дома.

Единственным, что помогло пережить следующие месяцы, было трудолюбие, которое привили мне родители. Я их правильно выбрала.

Горе накатывало внезапно: за столом, в метро, в продуктовом магазине, на улице.

Семья и друзья убеждали меня вернуться в Австралию, но в глубине души я знала, что должна справиться со всем этим в одиночестве. Мне нужно было спуститься в самые темные пещеры и попытаться найти собственный путь наверх.

В попытке начать все с чистого листа я переехала в квартиру-студию в сердце лондонского Ноттинг-Хилла. В течение недели я обнаружила, что это не помогает. Основы всего мироустройства буквально рушились.

Все в доме нуждалось в замене. Ирония, да и только. Мир был моим зеркалом.

Однажды ночью происходящее со мной достигло апогея, и я была близка к тому, чтобы сдаться. Слезы хлынули из глаз, и одновременно прорвало водопровод, и мой дом превратился в зловонное море отчаяния.

Ты всерьез взялась за меня, Вселенная?

Я обнаружила себя на промокшем ковре, без сил, умоляющей о пощаде. В этом не было ни капли изящества. Было только:

Боже… Пожалуйста, помоги.

Пожалуйста, помоги.

Серьезно, я сдаюсь.

Сдаюсь.

Я, черт подери, сдаюсь.

Ради всего святого, я не знаю, что ты от меня хочешь.

Я не могу так больше.

Пожалуйста, Боже, помоги мне!

Что ты от меня хочешь?

Внезапно я отчетливо услышала слова: «Поезжай в Чикаго».

Затем пришло ощущение абсолютного спокойствия и облегчения.

Я подумала: «Чикаго? Какого черта в Чикаго?»

Я ломала голову над услышанным. Единственным знакомым человеком в Чикаго была Соня Чокет, у которой я училась последние четыре года. Не дав разуму вмешаться, я сразу же нашла веб-сайт Сони и написала ее помощнику. Он тут же ответил, сказав, что на этой неделе в Чикаго пройдет закрытый тренинг для учителей. Он не будет публичным, но осталось одно свободное место, и Соня будет рада моему участию.

Мой разум сказал: «Ты запустила огромную кампанию на две недели работы. У тебя нет отпуска. Твой дом разваливается. Ты эмоционально раздавлена. Ты действительно хочешь, чтобы люди это увидели? Пффф, учитель? Кем ты себя возомнила? Тренинг, чтобы стать духовным учителем, в то время как ты даже не можешь наладить собственную жизнь?»

Моя душа шептала: «Поезжай в Чикаго».

Я понимала, что моя жизнь ничего не стоит, пока что-то не изменится, потому попросила: «Если я действительно должна поехать, докажи мне это, и докажи мне это хорошенько».

Я отключила водоснабжение, отправила сообщение хозяину квартиры, переоделась в сухую пижаму и улеглась в кровать, которая плавала наполовину в воде.

Утром меня разбудило сообщение от хозяина квартиры. Он написал, что нашел человека, который все починит, но мне нужно съехать на неделю (