– Думаю, отложить конференцию на полчаса – будет правильным решением. Надежда Фёдоровна, организуйте кофе-брейк. Мария… за мной!

Казалось, что каждый из присутствующих соболезновал проходящей мимо секретарше, провожая взглядами, полными сочувствия.

Я, наконец, поняла, что такое «поджилки трясутся»! Клянусь, так бояться мне ещё не приходилось никогда и никого!

Для меня придержали галантно дверь, пропуская в логово начальника, сразу же их плотно закрывая. Стоять спиной к Динарию было ужасно страшно, поэтому, резко развернувшись, наблюдала, как молодой босс продолжает двигаться в моём направлении, и трусливо отступала, пока не наткнулась на препятствие в виде стены. По обе стороны от моей головы в стену упёрлись руки мужчины, напоминавшего сейчас демона из преисподней, отрезая мне пути к отступлению.

– Что это сейчас было?

Тихий и вкрадчивый голос пугал больше, чем крики и обвинения. Понимая, что отвечать придётся при любом раскладе, подняла глаза на молодого мужчину, глаза которого сверкали от ярости.

– Ппппростите… я… я… – сегодняшний провал стал последним в череде двухнедельных событий, уничтожая остатки выдержки и самоуважения.

Одинокая слеза скатилась по щеке, а я в испуге уставилась на представителя знаменитой фамилии.

Надо сказать, что наследник корпорации был в замешательстве, но не отступил трусливо, как это делают некоторые мужчины, стоит им увидеть плачущую женщину.

Тяжело вздохнув, Динарий притянул меня к себе в тёплые объятья. Всхлипнув, громко разрыдалась, в который раз убеждаясь, что от обычной ласки в таких случаях становится только хуже.

– Не плачь. Ничего страшного не произошло. Подумаешь – контракт! Кому интересно наше предложение, тот уже определил степень важности тесного, необходимого для них сотрудничества с нашей компанией, и расставил приоритеты, – тихо шептал внук Артёма Петровича, гладя по спине широкой ладонью, успокаивая своими манипуляциями.

– Простите меня, – попыталась я встать с чужих коленей, не понимая, когда мы успели оказаться на кожаном диване, стоящем у стены напротив.

«Что-то я зачастила сидеть на руках у Динария Ригвальдововича. Как маленькая, честное слово!»

– Стоять! – призвал меня к спокойствию парень, притягивая обратно. – Сначала поведай, Марья-Искусница, куда дела презентацию, которую тебе дали для обработки данных… И что за срамота на тебе была… на видео?! – Я опять сжалась от страха, потому что интонация голоса к концу вопроса опять стала похожа больше на рык, а глаза начальника, словно сверлили во мне отверстие. Заметив реакцию на его тон, мужчина закатил глаза, устало проводя рукой по лицу. – Да не трясись так! Можно подумать, я тебя съем…

– А чего вы такой злой?

– Не принимай всё на свой счёт, – отмахнулся от меня собеседник, нетерпеливо ожидая ответа на поставленный вопрос и явно не собираясь отвечать на мой.

– Вы что? Бикини не видели никогда? Все девушки носят купальники.

– Не видел. Женщины не должны так одеваться. Это неприлично! – У меня даже рот приоткрылся от удивления. Динарий опять разозлился, открыто заявляя, что не шутит, выдвигая такие претензии, выказанные на полном серьёзе.

Изумлённо посмотрела на шефского внука, у которого в глазах плясали бесята.

«Что за домострой?! А может он из представителей ислама? Там, вроде, такое тоже порицается».

– Презентация у меня в сумочке… Флешки просто одинаковые на вид, – в очередной раз хлюпнула носом, вытирая слёзы. На подушечках пальцев заметила растёкшуюся тушь, раскисая ещё больше. Представляю, какая я сейчас красавица! – Кошмар… – Мороз, хмыкнул, протягивая мне влажную салфетку.