Сначала я хотела созвониться с менеджером строительно-дизайнерской фирмы и рассказать о произошедшем, но потом передумала. Спе-цифика моей работы такова, что никогда не помешает держать кого-то на коротком поводке, чтобы в нужный момент воспользоваться его нестандартными услугами. Я не исключала, что завтра этот рабочий предпримет попытку прибрать что-нибудь к рукам, а потому решила к этому подготовиться…

Ариша вернулся домой поздно вечером. По его лукавому взгляду я поняла, что он собирается меня чем-то удивить.

– Полетт, я сегодня понял, что от скромности мы с тобой не умрем, – заявил дед, пригладив бородку. – Вот ты, ma chére, предположила, что некто решил подставить меня, чтобы досадить тебе. Я нашел это вполне возможным и… совершенно напрасно. Ты даже представить себе не можешь, о ком, скорее всего, говорилось в предсмертной записке Булатова.

– Ну почему же? Как раз-таки могу, – ответила я с деланым равнодушием. Интригующее выражение как рукой стерлось с Аришиного лица. – Вероятно, об Аристотеле.

– По паспорту – Аркадии Истомине, – уточнил дедуля.

– Даже так? А как ты об этом узнал?

– Благодаря Курбатову. Я позвонил ему, попросил навести справки о Булатове, он согласился, ни о чем не спрашивая. Тогда я поинтересовался еще и Русланом Хазаровым, и вот тут уж Сергей не смог удержаться от вопроса, что у меня общего с этим пособником вора в законе по кличке Аристотель. Услышав это, я сразу же смекнул, кого имел в виду Иваныч. Я наболтал Сергею всякой удобоваримой чепухи, а потом решил прогуляться до Севрина. Он дважды сидел в местах не столь отдаленных, и я подумал, что ему известна вся криминальная иерархия Горовска. Севрин давно приглашал меня в гости, вот я и принял его приглашение. Мы сыграли с ним в бильярд. Между делом мне удалось выяснить, что Аристотель…

– Контролирует наркобизнес, – опять-таки проявила я свою осведомленность.

– Ну, ничем тебя не удивишь, Полетт! – вполне добродушно заметил Ариша. – Ладно, попробуй ты меня удивить. Вдруг ты знаешь то, чего не знаю я?

– У меня есть одно предположение… Я думаю, что Аристотелю мог понадобиться химзавод Булатова.

– А что? – согласно закивал дедуля. – Там удобно хранить большие партии наркотиков, а то и производить их. Надо полагать, Булатов отказался этим заниматься, у него решили забрать предприятие. И забрали. За карточные долги. Оставшись на бобах, Иваныч не нашел ничего лучше, как залезть в петлю. Хотя лично мне не совсем понятен такой поступок. У Булатова все-таки была семья – жена, дочь. Только ради них стоило продолжать жить.

– Возможно, мы чего-то еще не знаем, – предположила я.

– Наверняка, – Ариша застыл с глубокомысленным лицом. Через какое-то время он выдал: – Полетт, ты не находишь, что семье Булатовых стоит показать записку следователю? Если они ее, конечно, сохранили… Коль мы с тобой так быстро во всем разобрались, то и он может догадаться, из-за кого Иваныч решил свести счеты с жизнью.

– Я сильно сомневаюсь, что Аристотеля обвинят в том, что он довел Ивана Ивановича до самоубийства. Тем более автор записки оборвал ее на полуслове. В лучшем случае Аркадия Истомина разок вызовут на допрос, куда он придет в сопровождении лучшего горовского адвоката и будет категорически отрицать сам факт своего знакомства с Булатовым. Думаю, они лично никогда и не контактировали.

– Скорее всего, что так, – согласился со мной дедуля. – По крайней мере, мы с тобой выяснили, что я не имею никакого отношении к самоубийству Иваныча. Проблема, как говорится, исчерпана.