– Дрова есть, они в сарае, – будто прочитал ее мысли хозяин дачи.

– Да? Ой, как здорово!

– Вообще здесь хорошо, совсем рядом лес, недалеко речка. Вдохновляющее место…

– Фантастика! А вы здесь редко появляетесь, да?

– Не бойся, Марина, докучать не буду, живите спокойно, – засмеялся Эрнест Петрович.

– Ой, нет! Я не в том смысле! – подхватила смех Марина. – Я не так спросила, просто хотела поинтересоваться, почему вы здесь редко бываете?

– Помнишь, я упоминал, что у меня дом здесь, в этом же садоводстве? Так вот, я когда-то сначала купил этот небольшой участок, всего на пять соток, а домик уже тут стоял. Пожил какое-то время, доделал здесь все, благоустроил. Потом на ноги крепче встал, купил недалеко участок побольше, уже на десять соток. И начал строить дом там, а жить здесь. Удобно, когда рядом-то. Затем туда и перебрался окончательно, а этот хотел продать, да не стал. Прикипел к нему душой. Много чего в нем делывал-переделывал, утеплял, улучшал. Не смог его просто чужим людям отдать, ну не смог. – Эрнест Петрович задумался, вспоминая, как он здесь тоже оказался в первый раз.

– Вы жили совсем один в этом доме?

– Да. Я и сейчас живу один. Ты же догадалась наверняка: нет у меня семьи. Раньше, в молодости, я был женат и семью свою обеспечить всегда старался. Вообще, я человек предприимчивый. Как называли тогда – коммерсант. И вот с этой своей жилкой работал я на заводе и быстро достиг руководящей должности. Все делал с умом, добивался честным путем. И однажды, когда я уже совсем стал с этими своими достижениями мешать, потому как могли меня уже и выше заметить, и некоторые чины могли свое место из-за меня потерять, меня-то и подставили, лишили всего. Так мне крылья оборвали, что со своей высоты я очень больно и громко упал. Лишили всего. Но это еще не самое страшное. Моя жена мне не поверила, подумала, что я нечестными путями пришел ко всему. Ну, и в итоге развелась со мной. На нее гонения тоже распространились. И ее осуждали: жена все-таки. И ее с работы уволили, когда я под следствие попал. Мечтал я о полноценной семье, о детях, но так и остался один. Замены не нашел. Да и как-то разочаровался, если честно. Не мог никому довериться, ушел с головой в другую деятельность, в создание себя с нуля заново, и все было как-то некогда. Ты знаешь, наверное, я все делал для того, чтобы мне как раз было некогда.

А чтобы чувствовать свою нужность, я стал жертвовать в местный детский дом. То игрушки привезу, то няню оплачу, если какой-нибудь малыш в больницу попадает, то еще что-то. Так, по мелочи, но все же… Я знаю, что такое одиночество. А я – взрослый мужик, самостоятельный, обеспеченный, и то мне тяжело одному, а там – дети… Даже страшно представить, что у них-то на душе.

Марина слушала очень внимательно. Раньше она ни разу не задумывалась о том, как и чем живет ее шеф. Успешный модный дядечка, интеллигентный владелец антикварного магазина. Не очень-то много она о нем знала. Сама же она иногда рассказывала некоторые моменты своей жизни, например, про успехи дочери или, наоборот, про ссоры с ней, об Олеге, о различных ситуациях с ним. Но Эрнест Петрович только выслушивал, поддерживал и давал советы, но про себя никогда не рассказывал. А оказывается, у этого человека тоже непростая история. Марина поймала себя на мысли, что в основном-то она только о себе и думает, а ведь вокруг столько людей! И у каждого, абсолютно у каждого из них есть собственная история жизни: у одних – полная переживаний, у вторых – лишений, у третьих – обид и сердечных ран. Поэтому, вероятно, люди и могут вести себя друг с другом так грубо… потому что каждый сосредоточен, а то и зациклен на себе самом. Марина поняла, что она не исключение, и как-то стало ей невероятно стыдно. Она опустила глаза: на полу красовался симпатичный коврик.