Ланцтрегер страдал жестоко, целых пять дней. И в Аквинаре даже на берег не стал сходить, простился с Кальпурцием и его невестой на палубе. Гедвиг снова горько плакала, целуя его в нос (целилась выше, в лоб, но не достала). Должно быть, это собственные переживания сделали его восприимчивее к чувствам других, потому что в голове вдруг мелькнуло непозволительное: а что, если не от сочувствия вовсе она плачет так безутешно? Но он сразу прогнал такую мысль прочь, потому что Гедвиг Нахтигаль была невестой лучшего друга, и это уже никак нельзя было изменить…
Тогда нельзя было, а теперь – тем более. И от занозы своей дурацкой, ненужной он очень хотел избавиться. Только не получалось почему-то, она больно кололась внутри…
Глава 4,
в которой жизнь всей компании спасает несуществующая тетушка белошвейки Лизхен, а ланцтрегер фон Раух крутит подолом
И нечестивые падут,Покрыты пламенем и прахом.А. С. Пушкин
В академической библиотеке они даром потратили время. Загадочная книга ничего нового открыть не пожелала, показывала уже знакомую панораму Континента, и только.
– Может, вы смотрели невнимательно? Точно не пролистали? – допытывался ланцтрегер.
Памятуя прошлый, печальный опыт общения Йоргена с книгой, Кальпурций его к делу не подпустил, велел наблюдать издали: «Ты же не хочешь, чтобы она тебя убила?» Этого Йорген, понятно, не хотел, но все-таки любопытство взяло верх, и он, улучив момент, когда оба друга отвлеклись, ткнул в страницу пальцем. И тут же отдернул руку, едва не выдав себя вскриком – еле удержался, потому что толчок вышел болезненный, чуть не выбило фалангу из сустава. На этом он эксперименты прекратил, отошел в дальний угол, к бюсту великого алхимика Сканофия, и уже оттуда принялся подозревать силонийца с магом в недобросовестности.
– Определенно, вы листали слишком быстро, разве так можно что-то найти? Проверьте еще раз.
Проверили, и второй раз, и третий, и с начала листали, и с конца. Увы, второй, уточняющей, карты так и не нашлось. Как не нашлось ни списков альвийских летописей, ни сборников нифлунгских саг. Буквально накануне в библиотеке прошла большая ревизия, академическое начальство признало данные тексты не имеющими научно-магической ценности и передало на хранение в библиотеку университета в обмен на несколько черных книг и старинных трактатов по прикладным дисциплинам.
– Ничего страшного, – заверил друзей Легивар. – Сразу после праздников я выправлю нам нужную бумагу с допуском, сходим в университет. Спешить нам особенно некуда, день-другой все равно ничего не изменит…
Ах, как же он ошибался! Иногда даже столь короткий срок может многое изменить. В канун светлого праздника Сошествия с Небес состоялся этот разговор…
Йорген проснулся среди ночи от странного шума, очень нетипичного для благочинной бюргерской Реонны. Яростный гул многоголосой толпы, время от времени прорезаемый одиночными выкриками, отчаянными до жути, доносился с улицы. Еще был треск и хлопки – нехорошие, тревожные звуки.
Сбросив одеяло, Йорген подскочил к окну. Кровавое зарево разливалось в небе над Реонной, превратив ночь в зловещее подобие дня. «Город горит!» – была первая мысль.
Но нет, это горел не город! Это полыхало ярким факелом красивое, древнее, надежно защищенное заклятиями от всех бед здание Реоннской Королевской академии магии и оккультизма! На пяти холмах был выстроен город, окраинные кварталы его. На втором по величине холме, на его внутреннем склоне, стоял домик вдовы Кнолль, и все, что творилось внизу, в центре города, было отлично видно из оконца мансарды, отведенной жильцам.