Метка! Не сознавая, что делает, он поставил на ее теле метку спаривания! Зверь привязал ее к себе. Сделал своей парой. Вот почему это слово так легко и естественно мелькало в его мыслях. Он провел рукой по лицу, начиная осознавать, в какой угол сам себя загнал. Неужели все повторяется вновь? И как, черт возьми, такое возможно? Имея пару, погребенную в земле, встретить еще одну и снова человека! Может, он проклят? И природа вот так забавляется с ним, нанося удар за ударом?

И все же Сара пережила эту ночь. И не просто пережила, а еще и вон какая бодрая с утра. Словно между ними и не было яростного первобытного спаривания. «Ага, тешь себя», – посмеялся внутри него зверь, до ужаса довольный соединением со своей самкой.

– Алле! – эта наглая пигалица откровенно насмехалась, махая перед его лицом ладошкой.

– Сара, прояви больше почтения, – сквозь стиснутые зубы потребовал Алек. – Я понимаю, что ты совсем недавно узнала о нашем сообществе, но такое поведение в отношении альфы недопустимо. И другой давно бы указал тебе на твое место.

Девушка в ответ снова фыркнула, раздражая его этим звуком.

– Во-первых, я не принадлежу к вашему «особенному» (она показала пальцами в воздухе кавычки) сообществу, чтобы соблюдать его правила. Во-вторых, я прекрасно знаю себе цену и без тебя! В-третьих, раз, к счастью, мое сумасшествие прошло после веселенького дикого траха и я надеюсь, что судьба милостива и я не залетела, то хотелось бы получить что-то из вещей и покинуть, наконец, твое высокопоставленное общество.

Алек покачал головой, разминая шею. И усмехнулся, поймав разгневанную девушку на наблюдении за собой. Ее взгляд ощущался на теле физически, заставлял каждую клетку реагировать на вожделение пары. А мужское самолюбие безмерно тешило то, насколько она наслаждается зрелищем.

– Нравится то, что ты видишь, принцесса?

– Фу-у-у, – девушка скривила носик, – когда это мы дошли до прозвищ? И твое эго не нуждается в дополнительной подпитке. Как я успела убедиться, вы, оборотни, обладаете чертовски идеальными телами.

– Тогда, когда я стал «песиком». И наши тела – это следствие постоянной трансформации и силы зверя, оттачиваемой годами.

– Бла-бла-бла и так далее.

Снова взмах руки, и Алек поймал себя на мысли, что с радостью связал бы эту фурию. Ее любовь к жестикуляции порядком выводила его из себя. Но после следующих слов мужчина понял, что в ней все бесит его до крайности.

– Так что там с моим отъездом?

– Это невозможно! – твердо заявил он и сложил руки на груди.

– Что-о-о-о?

– Раз ты так любишь считать, то, во-первых, твоя течка притихла, но еще не ушла. Я чувствую ее магнетическое притяжение в твоем сладком аромате, смешанном сейчас с моим. Во-вторых, вон тот огромный синяк на твоей шее – что-то типа брачной метки, так что для моих соплеменников ты, к сожалению, считаешься теперь моей женой (мне однозначно «повезло» заиметь постоянно пилящую мегеру). И в-третьих: я сказал, что не уверен в твоей беременности, но на девяносто девять процентов могу гарантировать, что мой щенок уже зародился в твоей маточке. А если нет, то скоро мы точно повторим попытку исправить ситуацию, так как течка для этого и предназначена природой. И еще, привыкай к дому, теперь ты будешь жить здесь. Со мной!

Сара даже лишилась дара речи. Она прочистила горло, которое оказалось способно издавать только хрип, и беспомощно захлопала глазами, стараясь переварить все, что этот несносный мужчина ей наговорил. Он же, воспользовавшись ее замешательством (и предполагая, что вряд ли с Сарой такое случается часто), быстро покинул комнату, громко хлопнув напоследок дверью.