– Присоединяюсь к большинству, – согласился Макс. – Я лучше пешком пойду, чем сяду в машину, где задница проваливается в багажник, а ноги упираются в двигатель.

– Поэтому, – сказал Лелик, чей голос снова обрел уверенность, – мы сейчас идем обратно к менеджеру и решаем эту проблему.

– Вот теперь слышу голос настоящего лидера, – сказал Макс. – Поэтому повинуюсь с удовольствием.

Макс схватил тележку с их багажом, и друзья снова отправились в аэропорт…

Менеджер Europcar почувствовал себя очень неуютно, когда увидел трех друзей, сурово и неотвратимо направляющихся к его стойке. Обманутые путешественники шли, как в голливудском боевике: одной линией, сурово сдвинув брови и печатая шаг. Если бы не здоровенная тележка с багажом, которая все время увлекала Макса то влево, то назад, а то и вовсе заваливала его на Славика с Леликом, можно было подумать, что эти загадочные русские сейчас из-под полы выхватят автоматы Калашникова и расстреляют менеджера в лоскуты.

По лицам русских менеджер понял, что произошло нечто ужасное. Однако он был профессионалом, поэтому не убежал, не дрогнул, и только указательный палец менеджера мелко задрожал над клавиатурой компьютера, в результате чего в графе «Der Name» появилась странная фамилия «zzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzz».

– Лелик, – возбужденно сказал Макс, который в очередной раз справился с тележкой и вернулся в строй, – фразу обязательно начни со слов: «Какого черта, что происходит?» Они всегда так в кино говорят. И не забудь слово «фак». Типа: «Какого, фак, черта, что, фак, происходит, фак, на хер!» Понял?

– Да отстань ты, – отмахнулся Лелик. – Это только в кино так говорят. В реальной жизни за такие факи могут запросто полис вызвать. Хочешь ночевать в немецкой тюрьме?

– Почему бы и нет? – пожал плечами Макс. – Говорят, там очень уютно.

– Тогда подойди к полису и тресни ему в ухо, – посоветовал Славик. – Ночлег и бесплатное питание тебе обеспечены. И массаж почек дубинкой – тоже.

– Ну это ты загнул, – сказал Макс. – Здесь полис интеллигентный. Им бить запрещено. Гаагская конвенция.

– Вот что бывает, – сказал Лелик Славику, – когда человек не получает регулярного образования, а сведения собирает в самых диких местах. Например, по барам.

– Чем тебе не нравятся бары? – заспорил было Макс, однако они уже подошли к стойке, и Лелик сделал ему знак замолчать.

Менеджер, вопросительно приподняв брови и уняв нервную дрожь, молча посмотрел на Лелика. Тот глубоко вздохнул, собрал в единую кучу расползающиеся по разным закоулкам мозга обрывочные знания английского языка, полученные в школе, институте, на курсах и в процессе обучения по новым технологиям, которые гарантировали такой же языковый запас английских слов, как у Пушкина, после чего грозно сказал по-английски:

– Какого черта, что происходит?

– Сэр?

– Почему там машина, которая таки была стоять на парковка, столь легкая?

– Сэр?

– Я был заказывать сквозь Интернет машина средний класс, – попытался объяснить Лелик. – На парковка машина очень малый. Мы – три человечество. Это очень малый автомобиль. Мы там не размещаться.

– Господин заказывал машину именно этого класса, – сказал менеджер. – У нас по два варианта каждого класса. Вероятно, господин выбрал второй вариант из маленьких автомобилей.

– Хорошо, – сказал Лелик. – Возможно, это mea culpa. Но я очень любить средний класс. Не хотели бы вы дать мне машину среднего класса? Я оплатить, разумеется.

– Сожалею, – сказал менеджер, – но у нас очень много заказов по Интернету на сегодня. Я вам могу предложить только эту модель.