Для знакомства вся троица отправилась в серпентарий. Алина жутко боялась всех ползучих гадов, но Степан пояснил ей, что они большей частью сидят в своих стеклянных коробках, похожих на аквариумы, и не выходят к людям. Это те приходят, чтобы поглазеть на них. Алина собиралась поглазеть не на них, а на Стрельца, но все равно боялась.

Полутемное подвальное помещение какого-то бывшего НИИ и было пресловутым серпентарием, где научные работники того же бывшего НИИ теперь занимались тем, что проводили над гадами разные опыты. Это несколько меняло дело, и кидало на Стрельца глубокую тень. Если он может с легкостью вонзить нож в сердце лягушки, то что его остановит от того, чтобы не прирезать, к примеру, ее, Алину? То, что она – не лягушка? А если они поссорятся и он в пылу раздора обзовет ее гадиной?

Стеклянные коробки действительно были расставлены по полкам так, чтобы можно было разглядеть тех, кто в них сидел. После первой ящерицы, выпучившей на нее свои круглые вращающиеся глазищи, Алина чуть не бухнулась в обморок. После этого ничего другого рассмотреть она не смогла. Зато Лана прыгала от радости при виде очередной песчаной гадюки или жуткой ящерицы.

Алина раскрыла глаза, когда ее уткнули в какой-то прилавок. Хорошо, что там не было препарированных лягушек и составляющих их частей тела. Неизвестно тогда, чем бы закончилась эта встреча. Зато там был привлекательный мужчина почти ее возраста, слегка за тридцать, с красивыми, ну, прямо не оторваться, карими глазами. И обаятельной улыбкой, которой он одарил вошедших дам.

– Знакомьтесь, девочки, – сказал Степан, – Виктор Абрикосов.

Даже фамилия у него была сладкая, Алина очень любила абрикосовый джем. Виктор – виктория, победа, значит. После гороскопов, подумала Алина, обязательно займусь значениями имен. Во всяком случае, ее имя, означавшее – гордая, не слишком подходило к победе. Но она постаралась настроить себя на мажорный лад и улыбнулась ему в ответ.

Среди миллиардеров чрезвычайно мало Стрельцов. Люди, рожденные под этим знаком, больше полагаются на удачу и везение, пытаясь реализовать свои творческие амбиции. Алина знала одного представителя мира Стрельцов – известного режиссера Стивена Спилберга. Знакомство было одностороннее, тот даже не предполагал, что она существует на свете. Значит, и Виктор занимается своеобразным творческим процессом. Кстати, а все-таки чем он здесь занимается? Этот вопрос она задала ему вслух.

– Проверяем бьютифолрустабс, – усмехнулся Виктор и показал на маленькую змейку, извивающуюся в стеклянной банке у него на столе, – откинет она после него шкурку или нет.

– А это так важно? – поинтересовалась Алина.

– Для нас – да. Тогда все в порядке, и на таблетки красоты можно перевести других животных.

– Насколько я знаю, – встрял Львов, – раньше опыты всегда проводили на мышах.

– Это было раньше. Теперь ученые пришли к выводу, что к женщинам, а эти таблетки красоты созданы исключительно для них, ближе всего змеи.

– Как глубоко копнули, – удивился Степан, – но справедливо.

Алина не знала, обижаться ли на то, что ее вкупе с остальными женщинами причислили к ползучим гадам, или пропустить это мимо ушей. Пусть порадуются на пару со Степаном. Они с Ланой сделают вид, что ничего не слышали. Но та неожиданно встрепенулась:

– Почему это мы ближе к змеям? По писанию? Так это еще неизвестно, на чье ухо змей шептал, писарь-то был мужчина. Он и свалил всю вину на Еву, то есть на женский род.

– Нет, если вы против, можно поставить эксперимент и на мышах, – сказал Виктор и закричал кому-то в глубь подвала: – Василий, принеси мышей!