– И что же она сказала? – Дорд насторожился, как собака, взявшая след.

– Тренна просила передать вам письмо… – тоненьким голоском промекал магистр, изображая так ошеломившее его ночью появление лазутчицы.

– А было? – Райт даже дыханье затаил.

– ЧТО?! – возмущённо вытаращил глаза магистр. – Ты что это имеешь в виду?!

– Ну, письмо, разумеется, – примирительно произнёс герцог, – а ты о чём подумал? И вообще, Гиз, чем больше я вникаю в историю твоей женитьбы, тем сильнее тебя не узнаю. Ты у нас всегда такой предусмотрительный, находчивый и осторожный, но едва дело касается твоей супруги, как начинаешь суетиться, нервничать и совершать ошибки. Может… это какое-нибудь заклинание?

– Какое там заклинание! – оскорбился Гизелиус. – Просто она такая… необыкновенная женщина… вот вы хихикаете, а ей, между прочим, когда Сарджабиз погиб, сразу четверо магов предложение сделали!

– Это она сама тебе сказала? – состроил невинное лицо Эртрайт.

– Глупый ты ещё и за это получаешь незачёт по истории магии, – мстительно объявил Гизелиус, – ведь если бы хорошо учил, то знал, когда маг делает своей избраннице серьёзное предложение, на её правой руке появляется особый браслет… в виде туманного пояска. Какой магией сильнее всего владеет жених, такого цвета и браслет! Так вот, у Тренны было два синих, один красный и один зелёный.

– И что это означает? – посматривая на огорчённо притихшего Эртрайта, осторожно поинтересовался Дорд.

– Вот про это пусть тебе кузен расскажет, он эту тему мне ещё летом сдал. А если плохо учил, то на водах я выдам ему фолиант, пусть освежит знания.

– Вообще-то это не столь важно, – поглядев в умоляющие глаза брата, тяжело вздохнул Дорд и решил на досуге самолично полистать толстые фолианты по магии, везде путешествующие вместе с магистром в тяжеленном сундучке. – Скажи лучше про письмо, оно действительно было от твоей жены? И если можно… то разреши взглянуть на те строки, которые относятся к Риселле.

– Увы. Магические письма рассыпаются сразу после прочтения адресатом. Именно поэтому я и настаиваю, чтобы Райт тренировал память. А написано было буквально следующее: «Если ты ещё питаешь ко мне былые чувства, выполни просьбу этой девушки, тем самым ты поможешь ей избежать ужасной участи». Разумеется, я сначала расспросил Риселлу, а потом принял решение. Во всех случаях у меня не было иного выхода.

– Что-то мне подсказывает, что тебя поставили в такое положение, когда просто нет иного выхода, – задумчиво пробурчал герцог. – Впрочем, и всех нас тоже. Но мне кажется, карета уже едет по доскам пристани… слышите постукивание копыт?

– Да, точно, – выглянув в окно, подтвердил Эртрайт. – А солнце только показалось на горизонте. Капитан вряд ли ожидает нас так рано.

– Не переживайте, ваша светлость, – насмешливо ухмыльнулся Дорданд. – Я ещё час назад послал нарочного с сообщением. Хороший секретарь должен предугадывать каждое желание своего господина. А договорим позже… мне нужно кое-что проверить. Не забудьте, ваша светлость, теперь вы занимаете самую большую каюту.

Барка-тохана в бледном свете туманного осеннего утра казалась небольшим бесформенным островком, населенным странными существами. Чьи-то постиранные штаны мокрокрылой птицей повисли на протянутой вдоль кормы верёвке, из высокой трубы струился горьковатый дымок, повсюду теснились крепко привязанные к специальным скобам бочки, ящики и тюки. Для желающих добраться до лесенки, ведущей на верхнюю палубу, оставался только узкий проход вдоль борта – капитан не собирался терять ни единого медяка прибыли.