— Ты охренел?! — заорал Баграт, отбиваясь.

— Это ты охренел спать с Кирой! — прошипел Левон, пытаясь, перехватить руки сопротивляющегося противника. — Да я после такого тебя братом считать не буду!

— Я не собирался с ней спать! — прохрипел Баграт, пытаясь вылезти из-под Левона. — Ты совсем сбрендил! После тебя в ту же бабу…

Левон непонятно как умудрился перевернуть Баграта и припечатал его лицом к пушистому ковру.

— Тогда какого ты к ней полез?! Как ты посмел вообще…

— Ты псих? — взревел Баграт. — Я просто хотел поставить на место зарвавшуюся сучку!

— Не смей ее так называть! — зарычал Левон.

— Ты сам ее звал сукой целый год… — прохрипел Баграт.

— Мне можно, тебе нет!

— Отпусти… — затребовал брат.

Но Левон даже не подумал это сделать, заорал ему на ухо, крепко держа его правую руку в захвате:

— Что она ответила на ту мерзость, которую ты предложил?

Баграт попытался освободиться, но не вышло, и все-таки ответил:

— Пощечину влепила… Вы с ней вдвоем, по ходу дела, психованные!

После такого ответа Левона немного попустило. Значит, влепила пощечину. Ну спасибо, хоть с лету не сиганула в постель.

— Не смей ее трогать, — зашипел он на брата.

— Да не трону я ее! Понял, что переборщил…

Только после этого Левон отпустил противника. Резко поднялся, все еще сжимая кулаки.

Баграт тоже поднялся, потер пострадавшую челюсть, злобно сверкнул глазами.

— Может, еще скажешь не увольнять ее? — процедил он, прикладывая пальцы к лопнувшей губе, которая начала кровоточить.

— Вообще ее никак не трогай! — зашипел Левон. — Близко к ней не подходи.

— Ты что, до сих пор ее любишь? — хмыкнул Баграт, прищурив глаза.

— Нет! — возмутился Левон. — Ни на один процент не люблю! Она мне вообще до одного места…

Баграт усмехнулся, снова потер челюсть.

— Ага, ага, и в Анапу завтра не явишься посмотреть на бывшую любовь…

— Не поеду я ни в какую Анапу! — заявил Левон с чувством.

— Ну-ну! Я прям у тебя во взгляде вижу полное равнодушие к этой курице и нежелание ее видеть.

— Я сказал, не смей ее оскорблять! — угрожающе зарычал Левон и снова двинулся на Баграта.

— Приди в себя, брат! — Баграт ткнул Левону в грудь указательным пальцем. — Успокойся! Ты женишься в марте. У тебя такой бриллиант в руке, храни ее…

— Не тебе мне указывать, какой бриллиант хранить. Отвали от меня со своими советами.

— Не вздумай к ней ехать, — угрожающе зашипел Баграт.

— Сказал, не поеду. Мое слово — гранит.

Левон зло зыркнул на брата и вышел из кабинета, а через десять часов уже спускался с трапа самолета в Анапе.