– Да, подозрительно, но нас, Маркус, дела главного лекаря и его бывшего ученика не касаются. А вот то, как идет подготовка к возвращению короля очень даже. Поэтому сбегай к мисс Фоссет, узнай, как справляются горничные с подготовкой покоев, к мистеру Вотелу на кухню...

– То есть повторить весь путь Корвина, но не попасться ему на глаза? – ухмыльнулся парнишка.

– Умный мальчик, весь в отца, – похвалил его мужчина, – и если лекарь вернется, скажи ему про меня. Ты еще здесь? – легкие нотки недовольства скользнули в голосе, но и я, и мальчишка поняли, что это напускное.

– А ты неплохой, если бы мы могли разговаривать, то я бы смирилась с подобным существованием, – тихо сказала я, расстраиваясь еще сильнее. – Интересно, кто такой этот чар Мельхиор? И почему сэр Клиффорд доверяет ему сильнее, чем доктору?

А мужчина лег и почти сразу заснул, оставляя меня в полной тишине и темноте. А я думала, что меня «вырубать» будет вместе с ним. Супер. Как-то не подумала, что сон потребность физиологическая, и я в ней теперь не нуждаюсь. И что мне делать? Даже из угла в угол не походишь и не всплакнешь. Вокруг ничто и темнота. Хотя не совсем, мимо меня то и дело пролетали странные всполохи, словно электрические заряды по невидимым нитям. И я бы даже дотянулась их пощупать, да рук нет, чтобы это сделать. А если бы были? Я представила, что шевелю пальцами и хватаю яркую искру, как вдруг меня закружил разноцветный водоворот.

Я иду по ярко освещенному коридору, примерно по такому же мы шли в комнату сэра Клиффорда. Мимо, хихикая, пробежали горничные, склонившие на секунду головы, окликнул служка, сказал, что у главного повара какие-то вопросы по поводу меню на бал в честь возвращения короля. Мое тело ныряет в ответвление в коридоре и оказывается на лестнице. Вдруг ступенька уходит из-под ног, и я снова оказываюсь в темноте.

Да это не просто «искорки», это воспоминания! Именно эту лестницу я и увидела первой, когда оказалась в теле мужчины. Класс! Хотя бы на время его сна я нашла себе развлечение. Заодно узнаю побольше о месте, куда попала, слишком не похоже на современную Россию.

– Хочу еще! – то ли подумала, то ли сказала я, тут не понятно. – И больно неоднозначны твои воспоминания, сэр Клиффорд, словно кто-то помог тебе упасть с лестницы. Но с этим, мой друг, тебе разбираться самому, – я потянулась к следующей искорке.

– Льюис, мальчик мой! – приятный женский голос звал явно обладателя этого воспоминания, но он, то есть я, сидел в зарослях облепихи и хихикал. – Сынок, отец приехал!

Тут владелец моего тела выскочил из кустов и я увидела красивую женщину в длинном платье, украшенном вышивкой, с рыжими волосами, убранными в сложную косу.

– Мама, – выкрикнул он, и практически сразу попал в объятия родительницы. – Мама, почему ты плачешь?

– Ничего, сынок, все хорошо, – женщина утерла набежавшую слезу и взяла мальчика за руку. – Пойдем.

Меня снова выкинуло в темноту, я рыкнула и уткнулась в следующий святящийся шарик.

– Сын, – я стояла перед суровым мужчиной с военной выправкой. – Я решил, что тебе пора в пансион.

– Говард, но ему еще только семь лет, а туда поступают в двенадцать! – мама сэра Клифорда мяла в руках платок.

– Я в его возрасте уже был пажом при старшем принце, Корнелия. Были бы у Льюиса братья или сестры, ты бы не носилась с ним, как с малым дитя.

– Я не ребенок, сэр! – воскликнул мальчик, чем тут же заслужил осуждающий взгляд отца.

– Да, разбаловала тебя мать, придется научить манерам! Сойер, плеть!

И вновь темнота. Но на этот раз я была ей рада. Вот же гад, садист, ребенка плетью! Бедный, он ведь так любил отца, тянулся к нему, а этот… Чудовище! Пока я высказывала все недовольство подобной несправедливостью, в меня врезался еще один разряд.